автор мифа двенадцать подвигов геракла
Автор мифа двенадцать подвигов геракла
Лев Васильевич Успенский, Всеволод Васильевич Успенский
Двенадцать подвигов Геракла
В этой книге собраны легенды глубокой древности.
Сложены они древними греками ещё в те далёкие времена, когда люди только начинали изучать окружающий их мир, только приступали к его исследованию и объяснению.
Соединяя правду и вымысел, придумывали они и рассказывали удивительные истории. Так сложилось множество преданий о богах, героях и фантастических существах— преданий, наивно объясняющих устройство мира и судьбы людей. Эти предания мы называем греческим словом «мифы».
Бесконечно давно, две с половиной тысячи лет тому назад, греческие дети, сидя на тёплом песке у городских ворот или на каменных плитах храмов, слушали, как нараспев, пощипывая в лад струны тихой кифары, слепые певцы-рапсоды начинали эти удивительные повествования:
СЛУШАЙТЕ, ДОБРЫЕ ЛЮДИ, ПРО ТО, ЧТО СВЕРШИЛОСЬ КОГДА-ТО.
За несколько лет до того времени, как в шумном Иолке вероломно овладел царским престолом коварный Пелий, дивные дела совершились на другом конце греческой земли — там, где среди гор и долин Арголиды лежал древний город Микены.
Жила в этом городе в те дни девушка, по имени Алкмена.
Она была так прекрасна, что, встретив её на своём пути, люди останавливались и в безмолвном удивлении смотрели ей вслед.
Она была столь умна, что самые мудрые старцы порою вопрошали её и дивились её разумным ответам.
Она была так добра, что пугливые голуби из храма Афродиты, не дичась, опускались, чтобы ворковать у неё на плечах, а соловей Филомела пел по ночам свои звонкие песни у самой стены её дома.
И, слыша, как он поёт среди розовых кустов и виноградных лоз, люди говорили друг другу: «Смотрите! Сам Филомела славит красоту Алкмены и удивляется ей!»
Беззаботно росла Алкмена в отеческом доме и даже не думала, что ей придётся когда-нибудь покинуть его. Но судьба судила иначе…
Однажды в городские ворота Микен въехала запылённая колесница. Высокий воин в блестящих доспехах правил четвёркой усталых коней. Это отважный Амфитрион, брат аргосского царя Сфенёла, приехал в Микены искать себе счастья.
Услышав грохот колёс и храп коней, Алкмена вышла на крыльцо своего дома. Солнце садилось в этот миг. Червонным золотом рассыпались его лучи по волосам прекрасной девушки, пурпуровым блеском окутали её всю. И как только Амфитрион увидел её на крыльце у двери, он забыл всё на свете.
— Куда я поеду дальше и зачем? — сказал он сам себе.- Вот передо мной стоит моё счастье.
Не прошло и нескольких дней, как Амфитрион отправился к отцу Алкмены и стал просить его выдать дочку за него замуж. Узнав, кто такой этот молодой воин, старик не стал возражать ему.
Весело и шумно отпраздновали микенцы брачный пир, а потом Амфитрион посадил жену на пышно украшенную колесницу и увёз её из Микен. Но они не поехали в родной город Амфитриона — Аргос: туда ему нельзя было возвращаться.
Вот почему Амфитрион и Алкмена поселились не в Аргосе, а в Фйвах, где был царём дядя Амфитриона, Креонт.
Тихо текла их жизнь. Одно только огорчало Алкмену: муж её был таким страстным охотником, что ради погони за дикими зверями на целые дни оставлял молодую жену дома.
Каждый вечер выходила она к воротам дворца, чтобы дождаться нагруженных добычей слуг и утомлённого охотой мужа. Каждый вечер закатное солнце, как бывало в Микенах, снова одевало её в свои пурпуровые одежды. Тут однажды на пороге дворца освещённую алым светом зари Алкмену увидел могучий Зевс, самый сильный из всех греческих богов, и, увидев, полюбил её с первого взгляда.
Зевс был не только могуч, но также хитёр и коварен.
Хотя у него была уже жена, гордая богиня Гера, он захотел взять и Алкмену себе в жёны. Однако сколько ни являлся он ей в сонных видениях, как ни уговаривал разлюбить Амфитриона, всё было тщетно.
Тогда коварный бог задумал покорить её лукавым обманом. Он сделал так, что вся дичь из всех лесов Греции сбежалась в те фиванские долины, где в то время охотился Амфитрион. Тщетно убивал неистовый охотник рогатых оленей, клыкастых кабанов, легконогих коз: их с каждым часом становилось вокруг него всё больше и больше. Слуги звали своего хозяина домой, а он никак не мог оторваться от любимого развлечения и день за днём, неделю за неделей охотился, забираясь всё дальше в глубь лесных дебрей. Тем временем сам Зевс превратился в человека, как две капли воды похожего на Амфитриона, вскочил на его колесницу и поехал в фиванский дворец.
Услышав знакомое цоканье копыт и звон доспехов, Алкмена выбежала на крыльцо, радуясь тому, что увидит наконец долгожданного мужа. Чудесное сходство обмануло её. Она доверчиво бросилась на шею лживому богу и, называя милым своим Амфитрионом, повела его в дом. Так при помощи волшебства и обмана Зевс стал мужем прекрасной Алкмены, пока настоящий Амфитрион охотился за зверями далеко от своего дворца.
Прошло немало времени, и у Алкмены и Зевса должен был родиться сын. И вот однажды ночью, когда Алкмена мирно спала, вернулся настоящий Амфитрион. Увидев его поутру, она ничуть не удивилась этому: ведь она была уверена, что муж её давно дома. Вот почему этот обман, придуманный Зевсом, остался нераскрытым. Повелитель же богов, удалясь из фиванского дворца, возвратился в своё заоблачное жилище на высокой горе Олимп. Зная, что у старшего брата Амфитриона, аргосского царя Сфенёла, нет детей, он задумал сделать своего сына наследником Сфенела и, когда он родится, отдать ему Аргосское царство.
Узнав об этом, сильно разгневалась ревнивая богиня Гера, первая жена Зевса. Она возненавидела Алкмену великой ненавистью. Ни за что не хотела она, чтобы сын этой Алкмены стал аргосским царём.
Задумав погубить мальчика, как только он появится на свет, Гера тайно явилась к Сфенелу и пообещала, что у него родится сын Эврисфёй.
Ничего не ведая про это, Зевс созвал всех богов на совет и сказал:
— Выслушайте меня, богини и боги. В первый день полнолуния, когда луна станет совсем круглой, родится на свет мальчик. Он будет царствовать в Аргосе. Не подумайте сделать ему что-нибудь дурное!
Услышав такие слова, Гера спросила с хитрой улыбкой:
— А если в этот день родятся сразу два мальчика, кто будет тогда царём?
— Тот, кто родится первым,- ответил Зевс. Ведь он был уверен, что первым родится Геракл. Он ничего не знал об Эврисфее, будущем сыне Сфенела.
Но Гера улыбнулась ещё хитрей и сказала:
— Великий Зевс, ты часто даёшь обещания, о которых потом забываешь. Поклянись перед всеми богами, что царём Аргоса будет тот мальчик, который родится первым в день полнолуния.
Зевс охотно поклялся. Тогда Гера не стала терять времени даром. Она позвала богиню безумия и глупости Ату и приказала украсть у Зевса память. Как только Зевс потерял память, он забыл об Алкмене и о ребёнке, который должен был родиться у неё.
Подвиги Геракла. Мифы Древней Греции — Кун Н.А.
Олимп
Высоко на светлом Олимпе царит Зевс, окруженный сонмом богов. Здесь и супруга его Гера, и златокудрый Аполлон с сестрой своей Артемидой, и златая Афродита, и могучая дочь Зевса Афина, и много других богов. Три прекрасные оры [1] охраняют вход на высокий Олимп и подымают закрывающее врата густое облако, когда боги нисходят на землю или возносятся в светлые чертоги Зевса. Высоко над Олимпом раскинулось голубое бездонное небо, и льется с него золотой свет. Ни дождя, ни снега не бывает в царстве Зевса; вечно там светлое, радостное лето. А ниже клубятся облака, порой закрывают они далекую землю. Там, на земле, весну и лето сменяют осень и зима, радость и веселье сменяются несчастьем и горем. Правда, и боги знают печали, но они скоро проходят, и снова водворяется радость на Олимпе.
Пируют боги в своих золотых чертогах, построенных сыном Зевса Гефестом. Царь Зевс сидит на высоком золотом троне. Величием и гордо-спокойным сознанием власти и могущества дышит мужественное прекрасное лицо Зевса. У трона его богиня мира Эйрена и постоянная спутница Зевса крылатая богиня победы Ника. Вот входит величественная богиня Гера, жена Зевса. Зевс чтит свою жену; почетом окружают Геру, покровительницу брака, все боги Олимпа. Когда, блистая своей красотой, в пышном наряде Гера входит в пиршественный зал, все боги встают и склоняются перед женой громовержца. А она идет к золотому трону и садится рядом с Зевсом. Около трона Геры стоит ее посланница, богиня радуги, легкокрылая Ирида, всегда готовая быстро нестись на радужных крыльях в самые дальние края земли исполнять повеления Геры.
Пируют боги. Дочь Зевса, юная Геба, и сын царя Трои Ганимед, любимец Зевса, получивший от него бессмертие, подносят им амброзию и нектар – пищу и напиток богов. Прекрасные хариты и музы [2] услаждают их пением и танцами. Взявшись за руки, водят они хороводы, а боги любуются их легкими движениями и дивной, вечно юной красотой. Веселее становится пир олимпийцев. На этих пирах решают боги все дела, на них определяют они судьбу мира и людей.
У трона Зевса стоит хранящая законы богиня Фемида. Она созывает, по повелению громовержца, собрания богов на Олимпе и народные собрания на земле, наблюдает, чтобы не нарушались порядок и закон. На Олимпе и дочь Зевса богиня Дикэ, наблюдающая за правосудием. Строго карает Зевс неправедных судей, когда Дикэ доносит ему, что не соблюдают они законов, данных Зевсом. Богиня Дикэ – защитница правды и враг обмана.
Но хотя посылает людям счастье и несчастье Зевс, все же судьбу людей определяют неумолимые богини судьбы – мойры, живущие на Олимпе. Судьба самого Зевса в их руках. Властвует рок над смертными и над богами. Никому не уйти от велений неумолимого рока. Нет такой силы, такой власти, которая могла бы изменить хоть что-нибудь в том, что предназначено богам и смертным. Одни мойры знают веления рока. Мойра Клото прядет жизненную нить человека, определяя срок его жизни. Оборвется нить – и кончится жизнь. Мойра Лахесис вынимает, не глядя, жребий, который выпадает человеку в жизни. Никто не в силах изменить определенной мойрами судьбы, так как третья мойра, Атропос, все, что назначили в жизни человеку ее сестры, заносит в длинный свиток, а что занесено в свиток судьбы, то неизбежно. Неумолимы великие, суровые мойры.
Есть и еще на Олимпе богиня судьбы – это Тюхе, богиня счастья и благоденствия. Из рога изобилия, рога божественной козы Амалфеи, молоком которой был вскормлен Зевс, сыплет она дары людям, и счастлив тот человек, который встретит на своем жизненном пути богиню счастья Тюхе. Но как редко это бывает и как несчастлив тот человек, от которого отвернется богиня Тюхе, только что дававшая ему свои дары!
Так царит окруженный сонмом богов на Олимпе Зевс, охраняя порядок во всем мире.
«Двенадцать подвигов Геракла»: эпический миф или историографическая матрица?
«Двенадцать подвигов Геракла» – что это? Эпический миф? Бессвязные эпизоды древнегреческих трагедий Софокла, Эврипида и Павсания? Памятник античной мифологии древнегреческого эпоса? Или всё же какой-то мощный информационный массив сакрального толка? Как взаимосвязаны эпизоды мифа: произвольным повествованием или чёткой хронологической последовательностью? Что скрывают миф – гностический текст, указание на конкретную дату мировой истории или шифр становления и развития человеческой цивилизации, сведённый в единую историографическую матрицу? Обложка skeeze с сайта Pixabay.
Оглавление
Приведённый ознакомительный фрагмент книги «Двенадцать подвигов Геракла»: эпический миф или историографическая матрица? предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Глава 1. Однозначная ошибочность суждений
Цель главы — определить и доказать, чем подвиги Геракла однозначно не являются.
Во-первых, на авторский взгляд, подвиги Геракла ни в коем случае нельзя рассматривать как лишённые внутренней взаимосвязи хаотичные повествования некоторых обстоятельств бытия. Наоборот, вероятнее всего, это в высшей степени упорядоченно-структурированные описания каких-то событий или явлений. Вопрос — каких и что положено в основу хронологии повествования.
Высшая глупость — связывать подвиги с зодиакальными созвездиями по принципу «примитивного символизма»: этим путём, пожалуй, только Льва можно связать с подвигом Удушения Немейского льва. Тогда, например, уже на Тельца могут «претендовать» Критский бык и Коровы Гериона. Да и Авгиевы конюшни можно рассматривать применимо к Тельцу: несмотря на название, содержались-то на скотном дворе Авгия преимущественно быки! Аналогично, следуя этому же алгоритму, Стрельцу могут принадлежать и Кони Диомеда, и Керинейская лань (тоже отчасти лошадь), и даже Эриманфский вепрь (ведь в части подвига Геракл бьётся с кентаврами).
Лернейскую гидру лучше «приписать» Козерогу: всё же чудища и драконы всегда «проходят» под ним, хотя «сбрасывать со счётов» Скорпиона тоже не стоит… А куда тогда Пса Цербера «притулить»: больно уж тема смерти соотносится с ним? И что делать со Стимфалийскими птицами, Поясом Ипполиты и Яблоками Гесперид? На этом, вероятно, у большинства исследователей «тема и исчерпывается», ибо «примитивный символизм» требует жёсткой логики, а в контексте мифа возведённая конструкция больше напоминает хрупкое сооружение из бумажно-глянцевых пластинок…
Ряд подвигов Геракла по Алисе Бейли
Даже на уровне элементарной логики очевидно, что такой хронометраж не может в полной мере соответствовать истинному ходу событий. Так, например, в подвиге Эриманфский вепрь и битва с кентаврами (эпизод ранения Хирона) (подвиг 5 по Писандру Родосскому и Куну, но 7 по Бейли) Геракл случайно ранит Хирона смертоносной стрелой, пропитанной ядом убитой лернейской гидры. Вопрос: как Геракл мог ранить Хирона (подвиг 7 по Бейли) пропитанной ядом лернейской гидры стрелой, если само убийство лернейской гидры — следующий за битвой с кентаврами, восьмой по Бейли, подвиг?
Критике работы Бейли можно посвятить отдельный труд, но авторская цель не в этом. Любая версия исследования, любая его гипотеза, само исследование, наконец, должны иметь конечный вектор, ведущий к решению какой-либо задачи. Иначе научный диспут сведётся к пустому теоретизированию на тему «сколько ангелов танцует на конце одной иглы». Это — главный недостаток означенной работы Бейли. Зачем писался этот труд? Какие конкретно действия должен проделать Человек на «Пути Ученичества к Пути Просвещения»? И главное — причём тут подвиги. Да ещё в таком сомнительном, мягко говоря, порядке.
Во-вторых, подвиги Геракла вряд ли являются скрытым указанием на какой-либо конкретный день человеческой истории. Хотя, в сравнении с работой Бейли, эта гипотеза — заметный шаг вперёд.
В частности, идеологи «новой хронологии» академики Носовский Г.В. и Фоменко А.Т. в своей работе «Геракл. «Древний» — греческий миф XVI века» [3] 3 предпринимают попытку доказать, что системное рассмотрение подвигов даёт однозначное указание на незначительный временной интервал XVI века, а именно 17 — 21 ноября 1513 года [[3], подглава 16 главы 2, стр. 146 — 151]. И подвиги, «вероятно», указывают на дату восшествия на престол Римского Папы Льва X [[3], подглава 17 главы 2, стр. 152 — 164]. Тем не менее, ответ на вопрос, зачем официальной церкви Европы «городить такой огород» с иносказаниями вместо того, чтобы указать прямо, «без намёков», что, мол, де, «уважаемый всеми нами Папа — Лев X — восшёл на престол с 17 по 21 ноября 1513 года от Рождества Господа нашего Иисуса Христа» или что-то в этом роде, остался за рамками повествования.
Вероятнее всего, «новохронологическое» видение подвигов Геракла Носовского Г.В. и Фоменко А.Т. — всего лишь ещё одни «5 копеек» в копилку истинности, верности и непогрешимости научной мысли Ньютона, Н.А. Морозова, иных сторонников «новой хронологии» с Носовским Г.В. и Фоменко А.Т. в придачу, конечно же. А то, что исследовательский результат работы нулевой, да и сужденческий алгоритм не выдерживает критики — это, вероятно, так, «издержки производства»…
Вместе с тем, внимательное изучение подвигов однозначно укажет, что никаким XVI веком в подвигах «не пахнет». Есть исторически установленные периоды жизни критского царя Миноса (около 2 500 года до н.э.), Софокла (496/5 — 406 годы до н.э.), Еврипида (Эврипида) (480 — 406 годы до н.э.) и Павсания (II век). Следовательно, где-то в этих периодах были написаны соответственно «Трахинянки», «Геракл» и «Описания Эллады». Есть даже примерная дата упоминания Немейских игр — 573 год до н.э.
Наконец, есть Олимпийские игры. И если даже по всем вышеназванным основаниям апологеты новой хронологии могут утверждать, что Софокл, Еврипид и Павсаний жили после XVI века; что не ранее XVI века были написаны «Трахинянки», «Геракл» и «Описания Эллады»; то с Олимпийскими играми всё много сложнее. Их просто так «за пояс не заткнёшь».
Так, по Куну, греки вели летоисчисление по Олимпийским играм, считая первыми проходившие в 776 году до н.э. Существовали Олимпийские игры аж до 393 года н.э., когда они были запрещены императором Феодосием как несовместимые с христианством. Через 30 лет император Феодосий II сжёг храм Зевса в Олимпии и все роскошные здания, украшавшие то место, где происходили олимпийские игры. Они обратились в развалины и постепенно были занесены песком реки Алфея. Только раскопки, производившиеся на месте Олимпии в XIX веке, с 1875 по 1881 годы, дали возможность получить точное представление о былой Олимпии и об олимпийских играх.
Получается, что античные Олимпийские игры охватывают непрерывный период в течение 1 169 лет. Это около 292 олимпийских игр, проводимых через каждые четыре года. Если миф о Геракле не старше XVI века, а олимпийские игры нового времени были учреждены Пьером де Кубертеном в 1896 году, то как в полтысячелетия «впихнуть» 292 эпизода олимпийских игр, да ещё и оставить лакуну для времени их забвения и последующего учреждения заново?
Но вернёмся непосредственно к подвигам. Так, по Носовскому и Фоменко, хронология подвигов следующая, хотя и не обязана вестись в строгой последовательности [[3], подглава 0 главы 2, стр. 74-81]:
Ряд подвигов Геракла по Г.В. Носовскому
Более того, современные сторонники новой хронологии даже «выводят гороскоп» — определяют положение планет, якобы соответствующее мифу:
Положение планет в «гороскопе подвигов Геракла»
Далее, по итогам подглавы 14 в подглавах 15 и 16 главы 2 на основе компьютерной программы «Horos» предпринимается попытка поиска искомой даты по означенным параметрам, коей и является обнаруженный временной диапазон с 17 по 21 ноября 1513 года. Вероятно, это даты «старого», юлианского календаря, ибо григорианский календарь был введён почти семь десятилетий спустя.
Проверим полученные результаты по эфемеридам [5 5 ], отразив результаты на 0:00 по Гринвичу в таблице. Для юлианского календаря она выглядит следующим образом.
Координаты планет в «гороскопе подвигов Геракла» по юлианскому календарю
Для григорианского календаря выглядит так (через «=» указывается дата юлианского календаря):
Координаты планет в «гороскопе подвигов Геракла» по григорианскому календарю
Значит, всё-таки, по юлианскому календарю…
Но Юпитер-то в любом случае не «попадает» в Овен, как это рассчитали апологеты «новой хронологии»: в ноябре 1513 года он уже «утюжит» Телец (в таблицах его транзит по Тельцу выделен жирным курсивом)! Пусть — ретроградно, пусть — только первые градусы, но в Овен он «предательски не лезет»…
Придётся Носовскому и Фоменко переписывать свой труд о Геракле [3]. «Ответ неверен, господа академики».
Посему гипотезу о сокрытии в мифе конкретного дня истории цивилизации с каким-либо событием «мирового масштаба» до поры оставим в стороне.
Наконец, в-третьих, эпос о Геракле вряд ли является обычной выдумкой по причине чрезмерной детализации и конкретизации описываемых в нём событий. А это всегда «приковывает взгляд» пытливого ума.
География подвигов Геракла
Так, русские народные «отсылки» «в тридевятом царстве, в тридесятом государстве» или пушкинские строки «мимо острова Буяна, в царство славного Салтана» ни на йоту не добавляют исследовательского интереса. А уж импульс «найти на карте место» по каноническому «пойди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что» и подавно не возникнет.
Вместе с тем, описания двенадцати подвигов, наоборот, изобилуют наименованиями известных и в наше время географических единиц и исторических событий, временной интервал происхождения которых известен.
Вот их далеко неполный перечень. Немея — город в Арголиде, на северо-востоке Пелопоннеса и немейские игры (Немейский лев); Лерна — город в Арголиде (Лернейская гидра); Стимфал и Эвксинский Понт — Чёрное море (!) (Стимфалийские птицы); Истр — современный Дунай, по Куну (Керинейская лань); гора Эриманф и город Псофис (Эриманфский вепрь); Элида — северо-запад Пелопоннеса и олимпийские игры (Авгиевы конюшни) и многое другое.
Иными словами, в подвигах Геракла может скрываться какой-то код. И разгадка этого кода — «штука посильнее «Фауса» Гёте» и «кода да Винчи» вместе взятых…
Двенадцать подвигов Геракла
В этой книге собраны легенды глубокой древности.
Сложены они древними греками ещё в те далёкие времена, когда люди только начинали изучать окружающий их мир, только приступали к его исследованию и объяснению.
Соединяя правду и вымысел, придумывали они и рассказывали удивительные истории. Так сложилось множество преданий о богах, героях и фантастических существах- преданий, наивно объясняющих устройство мира и судьбы людей. Эти предания мы называем греческим словом «мифы».
Бесконечно давно, две с половиной тысячи лет тому назад, греческие дети, сидя на тёплом песке у городских ворот или на каменных плитах храмов, слушали, как нараспев, пощипывая в лад струны тихой кифары, слепые певцы-рапсоды начинали эти удивительные повествования:
СЛУШАЙТЕ, ДОБРЫЕ ЛЮДИ, ПРО ТО, ЧТО СВЕРШИЛОСЬ КОГДА-ТО.
РОЖДЕНИЕ ГЕРАКЛА 1
БОГИНЯ ГЕРА ПОРАЖАЕТ ГЕРАКЛА БЕЗУМИЕМ 3
КАК ГЕРАКЛ ПОСТУПИЛ НА СЛУЖБУ К ЦАРЮ ЭВРИСФЕЮ 3
ЧТО СЛУЧИЛОСЬ с ГЕРАКЛОМ В ПЕЩЕРЕ НЕМЕЙСКОГО ЛЬВА 3
БИТВА С ЛЕРНЕЙСКОЙ ГИДРОЙ 5
ГЕРАКЛ У КЕНТАВРОВ 6
КАК ГЕРАКЛ ЛОВИЛ КИРЕНЕЙСКУЮ ЛАНЬ 7
ГЕРАКЛ ИЗГОНЯЕТ СТИМФАЛЬСКИХ ПТИЦ 8
КАК ГЕРАКЛ В ОДИН ДЕНЬ ОЧИСТИЛ СТОЙЛА ЦАРЯ АВГИЯ 8
СЕДЬМОЙ И ВОСЬМОЙ ПОДВИГИ ГЕРАКЛА 9
ГЕРАКЛ В ЦАРСТВЕ АМАЗОНОК 10
БЫКИ ГЕРИОНА И ХИТРЫЙ ВЕЛИКАН КАКОС 10
ПУТЕШЕСТВИЕ ГЕРАКЛА ЗА ЗОЛОТЫМИ ЯБЛОКАМИ ГЕСПЕРИД 11
ДВЕНАДЦАТЫЙ ПОДВИГ ПЛЕНЕНИЕ ТРЁХГЛАВОГО КЕРБЕРА 12
Лев Васильевич Успенский, Всеволод Васильевич Успенский
Двенадцать подвигов Геракла
РОЖДЕНИЕ ГЕРАКЛА
Жила в этом городе в те дни девушка, по имени Алкмена.
Она была так прекрасна, что, встретив её на своём пути, люди останавливались и в безмолвном удивлении смотрели ей вслед.
Она была столь умна, что самые мудрые старцы порою вопрошали её и дивились её разумным ответам.
Она была так добра, что пугливые голуби из храма Афродиты, не дичась, опускались, чтобы ворковать у неё на плечах, а соловей Филомела пел по ночам свои звонкие песни у самой стены её дома.
И, слыша, как он поёт среди розовых кустов и виноградных лоз, люди говорили друг другу: «Смотрите! Сам Филомела славит красоту Алкмены и удивляется ей!»
Беззаботно росла Алкмена в отеческом доме и даже не думала, что ей придётся когда-нибудь покинуть его. Но судьба судила иначе…
Однажды в городские ворота Микен въехала запылённая колесница. Высокий воин в блестящих доспехах правил четвёркой усталых коней. Это отважный Амфитрион, брат аргосского царя Сфенёла, приехал в Микены искать себе счастья.
Услышав грохот колёс и храп коней, Алкмена вышла на крыльцо своего дома. Солнце садилось в этот миг. Червонным золотом рассыпались его лучи по волосам прекрасной девушки, пурпуровым блеском окутали её всю. И как только Амфитрион увидел её на крыльце у двери, он забыл всё на свете.
Не прошло и нескольких дней, как Амфитрион отправился к отцу Алкмены и стал просить его выдать дочку за него замуж. Узнав, кто такой этот молодой воин, старик не стал возражать ему.
Вот почему Амфитрион и Алкмена поселились не в Аргосе, а в Фйвах, где был царём дядя Амфитриона, Креонт.
Тихо текла их жизнь. Одно только огорчало Алкмену: муж её был таким страстным охотником, что ради погони за дикими зверями на целые дни оставлял молодую жену дома.
Каждый вечер выходила она к воротам дворца, чтобы дождаться нагруженных добычей слуг и утомлённого охотой мужа. Каждый вечер закатное солнце, как бывало в Микенах, снова одевало её в свои пурпуровые одежды. Тут однажды на пороге дворца освещённую алым светом зари Алкмену увидел могучий Зевс, самый сильный из всех греческих богов, и, увидев, полюбил её с первого взгляда.
Зевс был не только могуч, но также хитёр и коварен.
Хотя у него была уже жена, гордая богиня Гера, он захотел взять и Алкмену себе в жёны. Однако сколько ни являлся он ей в сонных видениях, как ни уговаривал разлюбить Амфитриона, всё было тщетно.
Тогда коварный бог задумал покорить её лукавым обманом. Он сделал так, что вся дичь из всех лесов Греции сбежалась в те фиванские долины, где в то время охотился Амфитрион. Тщетно убивал неистовый охотник рогатых оленей, клыкастых кабанов, легконогих коз: их с каждым часом становилось вокруг него всё больше и больше. Слуги звали своего хозяина домой, а он никак не мог оторваться от любимого развлечения и день за днём, неделю за неделей охотился, забираясь всё дальше в глубь лесных дебрей. Тем временем сам Зевс превратился в человека, как две капли воды похожего на Амфитриона, вскочил на его колесницу и поехал в фиванский дворец.
Услышав знакомое цоканье копыт и звон доспехов, Алкмена выбежала на крыльцо, радуясь тому, что увидит наконец долгожданного мужа. Чудесное сходство обмануло её. Она доверчиво бросилась на шею лживому богу и, называя милым своим Амфитрионом, повела его в дом. Так при помощи волшебства и обмана Зевс стал мужем прекрасной Алкмены, пока настоящий Амфитрион охотился за зверями далеко от своего дворца.
Прошло немало времени, и у Алкмены и Зевса должен был родиться сын. И вот однажды ночью, когда Алкмена мирно спала, вернулся настоящий Амфитрион. Увидев его поутру, она ничуть не удивилась этому: ведь она была уверена, что муж её давно дома. Вот почему этот обман, придуманный Зевсом, остался нераскрытым. Повелитель же богов, удалясь из фиванского дворца, возвратился в своё заоблачное жилище на высокой горе Олимп. Зная, что у старшего брата Амфитриона, аргосского царя Сфенёла, нет детей, он задумал сделать своего сына наследником Сфенела и, когда он родится, отдать ему Аргосское царство.
Узнав об этом, сильно разгневалась ревнивая богиня Гера, первая жена Зевса. Она возненавидела Алкмену великой ненавистью. Ни за что не хотела она, чтобы сын этой Алкмены стал аргосским царём.
Задумав погубить мальчика, как только он появится на свет, Гера тайно явилась к Сфенелу и пообещала, что у него родится сын Эврисфёй.
Ничего не ведая про это, Зевс созвал всех богов на совет и сказал:
— Выслушайте меня, богини и боги. В первый день полнолуния, когда луна станет совсем круглой, родится на свет мальчик. Он будет царствовать в Аргосе. Не подумайте сделать ему что-нибудь дурное!
Услышав такие слова, Гера спросила с хитрой улыбкой:
— А если в этот день родятся сразу два мальчика, кто будет тогда царём?
— Тот, кто родится первым,- ответил Зевс. Ведь он был уверен, что первым родится Геракл. Он ничего не знал об Эврисфее, будущем сыне Сфенела.
Но Гера улыбнулась ещё хитрей и сказала:
— Великий Зевс, ты часто даёшь обещания, о которых потом забываешь. Поклянись перед всеми богами, что царём Аргоса будет тот мальчик, который родится первым в день полнолуния.