двусторонняя реституция судебная практика

Двусторонняя реституция судебная практика

Об актуальных изменениях в КС узнаете, став участником программы, разработанной совместно с АО «Сбербанк-АСТ». Слушателям, успешно освоившим программу выдаются удостоверения установленного образца.

Программа разработана совместно с АО «Сбербанк-АСТ». Слушателям, успешно освоившим программу, выдаются удостоверения установленного образца.

Обзор документа

Определение СК по гражданским делам Верховного Суда РФ от 6 октября 2015 г. N 5-КГ15-124 Суд изменил ранее принятые судебные постановления путем исключения из резолютивной части решения слов «после выплаты ответчиком указанных денежных средств», поскольку, применив правила двусторонней реституции в качестве последствия недействительности сделок, суды нижестоящих инстанций не учли положений гражданского законодательства, которые не предусматривают возможности определения очередности исполнения каждой из сторон недействительной сделки обязанности по возврату полученного имущества

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего Асташова С.В.,

судей Романовского С.В. и Киселёва А.П.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Миленной И.С. к Миленному Н.А., Брикиной Н.В., ООО «Элитное страхование» о признании договоров недействительными, истребовании имущества из чужого незаконного владения, по встречному иску Брикиной Н.В. к Миленной И.С. о признании добросовестным приобретателем

по кассационной жалобе Миленной И.С. на решение Нагатинского районного суда г. Москвы от 6 февраля 2014 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 18 июня 2014 г.

В кассационной жалобе Миленной И.С. ставится вопрос об отмене решения Нагатинского районного суда г. Москвы от 6 февраля 2014 г. и апелляционного определения судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 18 июня 2014 г. в части указания на возврат автомобиля после выплаты денежных средств.

Определением судьи Верховного Суда Российской Федерации Романовского С.В. от 9 сентября 2015 г. кассационная жалоба с делом переданы для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации.

Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационной жалобе, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации находит жалобу подлежащей удовлетворению.

Согласно статье 387 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в кассационном порядке являются существенные нарушения норм материального или процессуального права, повлиявшие на исход дела, без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защита охраняемых законом публичных интересов.

Такие нарушения были допущены при рассмотрении данного дела.

Собственником указанных транспортных средств по данным регистрационного учета в органах ГИБДД была указана Миленная И.Л.

4 июня 2013 г. между ООО «Элитное страхование» и Брикиной Н.В. был заключен договор купли-продажи указанной автомашины по цене руб.

Разрешая спор, суд первой инстанции, руководствуясь статьей 168 Гражданского кодекса Российской Федерации, исходил из того, что при заключении договора комиссии Миленный Н.А. действовал без надлежащим образом оформленных полномочий, доверенность на право отчуждения транспортного средства Миленной И.С. супругу не выдавалась; договор комиссии был подписан от имени Миленной И.С. в отсутствие ее воли на заключение договора. Поскольку договор комиссии был признан судом недействительным, суд первой инстанции пришел к выводу о недействительности договора купли-продажи автомашины.

В указанной части решение суда не обжалуется.

Разрешая вопрос о возврате транспортного средства Миленной И.С., суд первой инстанции пришел к выводу о том, что следует применить правила двусторонней реституции в качестве последствия недействительности сделок.

Определяя порядок реституции, суд указал, что передача транспортного средства будет произведена Миленной И.С. после выплаты Миленным Н.А. денежных средств покупателю транспортного средства.

С указанным выводом согласился суд апелляционной инстанции.

Однако с выводом суда в части определения условий применения реституции согласиться нельзя по следующим основаниям.

Решение суда должно быть законным и обоснованным (часть 1 статьи 195 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Согласно разъяснениям, содержащимся в пунктах 2, 3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 г. N 23 «О судебном решении», решение является законным в том случае, когда оно принято при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению.

В соответствии с пунктом 2 статьи 167 Гражданского кодекса Российской Федерации при недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, если иное не предусмотрено законом.

При этом реституция, охватывающая обязанности двух сторон, является двусторонней, т.е. обязанности каждой из сторон очевидно корреспондируют с правами другой стороны, права должны восстанавливаться на основе принципа равенства и взаимности при приведении сторон в первоначальное положение.

Таким образом, применяя правила двусторонней реституции в качестве последствия недействительности сделок и указывая, что передача транспортного средства будет произведена Миленной И.С. только после выплаты Миленным Н.А. денежных средств покупателю транспортного средства, суд не учел положения пункта 2 статьи 167 Гражданского кодекса Российской Федерации, которые не предусматривают возможности определения очередности исполнения каждой из сторон недействительной сделки обязанности по возврату полученного имущества, а также включение в резолютивную часть решения суда, содержащую выводы суда о последствиях недействительности договора, условий применения реституции, наступление которых не зависит от воли лица, чье право нарушено оспоренной сделкой.

На основании изложенного, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации полагает необходимым изменить решение суда, исключив из резолютивной части указанного решения слова «после выплаты Миленным Н.А. указанных денежных средств».

Руководствуясь статьями 387, 388, 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации определила:

решение Нагатинского районного суда г. Москвы от 6 февраля 2014 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 18 июня 2014 г. изменить: исключить из резолютивной части решения слова «после выплаты Миленным Н.А. указанных денежных средств».

Обзор документа

Гражданка обратилась в суд с целью оспорить сделки по продаже автомашины.

Как указала истица, супруг через комиссионный магазин продал от ее имени (не имея на это полномочий) автомобиль, приобретенный ими в период брака.

В свою очередь, ответчик предъявил встречный иск, потребовав признать его добросовестным приобретателем.

Суды двух инстанций поддержали только позицию гражданки.

При этом они указали, что автомашина должна быть возращена истице после выплаты ее супругом сумм ответчику.

СК по гражданским делам ВС РФ сочла, что подобное указание недопустимо, и пояснила следующее.

Разрешая вопрос о возврате автомашины, нижестоящие суды применили правила двусторонней реституции в качестве последствия недействительности сделок.

Так, в силу ГК РФ при недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке (возместить стоимость при невозможности возврата), если иное не предусмотрено законом.

Реституция, охватывающая обязанности двух сторон, является двусторонней.

Т. е. обязанности каждой из сторон очевидно корреспондируют с правами другой стороны.

Права должны восстанавливаться на основе принципа равенства и взаимности при приведении сторон в первоначальное положение.

При этом нормы ГК РФ не предусматривают возможность определять очередность исполнения каждой из сторон недействительной сделки обязанности по возврату полученного имущества.

Также закон не позволяет включать в резолютивную часть решения, содержащую выводы суда о последствиях недействительности договора, условий применения реституции, наступление которых не зависит от воли лица, чье право нарушено оспоренной сделкой.

Между тем нижестоящие суды, определяя условия применения реституции, этого не учли.

Источник

Принудительная двусторонняя реституция по расторгнутому договору. По мотивам Определения СКЭС ВС РФ от 18.08.2020 №№ 309-ЭС20-9064

В недавнем Определении Судебная коллегия по экономическим спорам ВС РФ высказала позицию, согласно которой при требовании о возврате предоставления по расторгнутому договору одной из сторон суд должен рассматривать также вопрос о возврате этой стороной полученного по договору вне зависимости от наличия соответствующего заявления. Верховный суд мотивировал это тем, что сохранение имущества за покупателем при возврате ему покупной цены «означало бы нарушение согласованной сторонами эквивалентности встречных предоставлений.»

Многие отметили, что таким образом применяется подход, ранее заложенный в п.80 Постановления Пленума ВС РФ №25 от 23.06.2015. В данном пункте вышеобозначенный подход применялся к реституции. Справедливо ли говорить о том, что в рамках расторжения договора подход должен быть идентичным?

Если мы обратимся к зарубежному опыту, мы увидим, что термин restitution применяется не как самостоятельное понятие, а как общий термин, означающий процедуру восстановления в изначальное положение. За расторжением договора могут следовать договорный режим возврата имущества либо неосновательное обогащение. После признания сделки недействительной обычно следует реституция в формате неосновательного обогащения.

Таким образом, нельзя сказать, что т.н. «ликвидационная стадия» в рамках обоих отношений существенно разная. Тот факт, что в случае с недействительностью порок существовал на этапе заключения, а при расторжении возник во время исполнения, не означает, что стороны по-разному видят режим предоставлений и рассматривают эквивалентность при прекращении отношений. Иными словами, в данном случае не важно, по каким основаниям договор более не существует – в обоих случаях стороны имеют ввиду эквивалентность предоставлений одинаково. И если Верховный суд проводит позицию поддержания эквивалентности в рамках реституции при недействительности, последовательным было бы выдерживать эту линию и при возврате после расторжения.

Является ли такой подход общепринятым? Предлагаю посмотреть положения актов наднациональной кодификации.

On avoidance either party may claim restitution of whatever it has supplied under the contract, provided it makes concurrent restitution of whatever it has received.

При расторжении договора каждая сторона может требовать предоставленное по договору при условии, что эта сторона одновременно совершит реституции всего полученного.

Из хотя бы этих двух положений можно подумать, что как condicio sine qua non для получения собственного предоставления сторона должна одновременно вернуть полученное. Весьма похоже на то, что предлагает Верховный суд РФ с той разницей, что роль суда здесь опущена.

В официальных комментариях мне не удалось найти толкование данных положений как принудительно двусторонней реституции.

В этом смысле как будто немного другой ответ даёт Венская конвенция (CISG):

Ст. 81(2)

A party who has performed the contract either wholly or in part may claim restitution from the other party of whatever the first party has supplied or paid under the contract. If both parties are bound to make restitution, they must do so concurrently.

Сторона, исполнившая договор полностью или частично, может потребовать от другой стороны возврата всего того, что было первой стороной поставлено или уплачено по договору. Если обе стороны обязаны осуществить возврат полученного, они должны сделать это одновременно.

Здесь мы видим указание на одновременность только в случае, если обе стороны должны произвести реституцию. Возможны два варианта интерпретации.

(1) только если обе стороны заявили о возврате полученного, они должны сделать это одновременно;

(2) последнее предложение имеет ввиду, что если предоставление было сделано обоими сторонами, возврат должен быть одновременным (ведь возможны варианта, когда исполнить успела лишь одна сторона).

Стоит отметить, что в немецких комментариях к пар. 346 ГГУ (о расторжении и его последствиях) указывается, что хотя возврат полученного и не связан синаллагматической связью, к нему могут применяться пар. 320, 273 ГГУ (о приостановлении исполнения).

Как мы видим, эквивалентность как у немцев, так и в Венской конвенции имеет ввиду ситуацию, когда обе стороны уже заявили требование о возврате. И указанные положения направлены на то, чтобы одна из сторон не кредитовала другую, неся риски. Имеется ввиду защита сторон при наличии встречных требований, а не защита, даже когда о возврате заявила только одна из сторон.

Тогда как PECL и Принципы УНИДРУА как будто устанавливают условием для требования о возврате обязательный возврат заявителем полученного по договору.

Возвращаясь к позиции Верховного суда, отмечу важность указания оппонентов высказанной позиции на диспозитивность в распоряжении процессуальными сторонами собственными правами. В условиях непрофессионального процесса вынесение на обсуждения вопроса о двойной реституции было бы более оправдано.

При этом существует соображение процессуальной экономии. Оппоненту нет необходимости предъявлять затем отдельное требование о возврате полученного, если он не сделал это в рамках данного процесса.

Есть и ещё один момент. Если оппонент возражает против заявленных требований (например, о качестве товара), он лишён возможности альтернативно к ней заявлять требование о возврате предоставленного («…если же суд признает, что есть основания для расторжения договора связи с некачественным товаром, прошу суд присудить к возврату предоставленного по договору»). Возможно, в условиях отсутствия такой возможности у стороны Верховный суд РФ и предлагает судам ставить на обсуждение вопрос о возврате полученного. Хотя из текста определения скорее следует обязанность суда рассматривать такой вопрос в любом случае.

Подводя краткий итог, я бы сказал, что реституционные отношения – это некий конструкт, который законодатель и правоприменитель формируют, исходя из взгляда на эффективное и справедливое прекращение отношений сторон договора. Мы увидели, что за рубежом речь может идти об обязательном возврате заявителем полученного или аналогии синаллагмы, если вернуть обязаны обе стороны. В последнем случае одна сторона может требовать возврата, если сама способна вернуть. Но её собственный возврат это не реквизит для заявления требований.

Учитывая уже заложенную практику в Пленуме 25 (которая является не бесспорной) не стоит сильно удивляться, что обсуждаемый подход встретился и при рассмотрении спора о расторжении. В конце концов, соображения по поводу распоряжения правами в процессе действуют также для споров о недействительности. Предложенный подход не лишён недостатков, но также и достоинств. Как например, процессуальная экономия.

Буду рад услышать мнение всех заинтересованных по данному вопросу и по моим комментариям!

Источник

Статья 167. Общие положения о последствиях недействительности сделки

1. Недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения.

Лицо, которое знало или должно было знать об основаниях недействительности оспоримой сделки, после признания этой сделки недействительной не считается действовавшим добросовестно.

2. При недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость, если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом.

3. Если из существа оспоримой сделки вытекает, что она может быть лишь прекращена на будущее время, суд, признавая сделку недействительной, прекращает ее действие на будущее время.

4. Суд вправе не применять последствия недействительности сделки (пункт 2 настоящей статьи), если их применение будет противоречить основам правопорядка или нравственности.

Комментарий к ст. 167 ГК РФ

1. Комментируемая статья закрепляет общие правовые последствия недействительных сделок, которые сводятся к следующему. Прежде всего, данная статья раскрывает сущность недействительной сделки как действия, которое не порождает тех правовых последствий, на которые оно было направлено. В п. 1 ст. 167 прямо указывается на то, что недействительная сделка влечет лишь те правовые последствия, которые связаны с ее недействительностью.

Данное положение имеет, однако, отдельные исключения. Так, согласно п. 2 ст. 165 ГК суд может признать действительной сделку, не облеченную в требуемую законом нотариальную форму; в соответствии с п. 2 ст. 172 ГК судом может быть признана действительной сделка малолетнего, совершенная к его выгоде, и т.д.

2. Далее, по общему правилу недействительная сделка является таковой с момента ее совершения (п. 1 ст. 167). Это положение, вполне естественное для ничтожных сделок, принципиально для сделок оспоримых. Последние не порождают последствий, на которые они были направлены, с самого начала, а не с момента вступления в силу судебного решения о признании их недействительными, которое действует с обратной силой.

Данное правило знает исключение, которое предусмотрено п. 3 ст. 167. В ряде случаев, исходя из характера оспоримой сделки, она может быть прекращена лишь на будущее время. Так, если предметом сделки было оказание услуг или предоставление имущества во временное пользование, возвращение сторон в первоначальное положение при частичном исполнении сделки оказывается невозможным, поскольку соответствующая услуга уже потреблена, а из имущества в процессе его использования извлечены полезные свойства. В этом случае суд, признавая сделку недействительной, прекращает ее действие на будущее время. Это означает, что к отношениям сторон, имевшим место до вступления в силу решения суда, применяются условия той сделки, которая признана судом недействительной.

Указанное исключение распространяется лишь на оспоримые сделки. Если аналогичная ситуация возникает применительно к ничтожным сделкам, отношения сторон регулируются в основном правилами о неосновательном обогащении.

Признание сделки недействительной следует отличать от расторжения и отмены сделки, при которых права и обязанности сторон по общему правилу прекращаются лишь на будущее время.

3. Правила комментируемой статьи распространяются как на оспоримые, так и на ничтожные сделки. Различный порядок признания их недействительными не оказывает никакого влияния на последствия их недействительности. Иными словами, после признания оспоримой сделки недействительной она ничем не отличается от ничтожной сделки.

Из этого правила также есть отдельные исключения. Об одном из них, а именно о возможности прекращения оспоримой сделки лишь на будущее время (п. 3 ст. 167), уже говорилось в п. 2. Наряду с ним имеются и более частные различия в последствиях недействительности отдельных оспоримых и ничтожных сделок. Так, только в оспоримых сделках возможны односторонняя реституция (ст. 179 ГК), а также возмещение вреда, причиненного одной стороной сделки другой (ст. ст. 178, 179 ГК).

В силу своей природы реституция применяется лишь тогда, когда сделка хотя бы частично исполнена сторонами. Если же стороны к исполнению сделки еще не приступили, дело ограничивается констатацией ее недействительности, что следует расценивать в качестве запрета на ее исполнение.

5. В случаях, когда возврат полученного по сделке в натуре невозможен (например, переданное по сделке имущество потреблено, работа выполнена, услуга оказана и т.п.), стороны обязаны возместить полученное в деньгах. Данное правило применимо далеко не всегда, поскольку потребление соответствующего блага нередко делает бессмысленным возврат его стоимости в ответ на получение уплаченной за него цены. Тем не менее указанное правило полезно, поскольку, во-первых, пригодно для большинства ситуаций и, во-вторых, свидетельствует о последовательном подходе законодателя к последствиям недействительности сделок.

Стоимость полученного определяется по соглашению сторон, а в случае возникновения спора устанавливается на основании правил, закрепленных п. 3 ст. 393 ГК, которые могут быть применены по аналогии закона.

Во-первых, это последствия, наступающие вместо двусторонней реституции. К ним относятся возврат переданного по сделке лишь одной стороне (односторонняя реституция), взыскание всего полученного по сделке в доход РФ (отсутствие реституции), признание сделки действительной (п. 2 ст. 165, п. 2 ст. 172 ГК) и невозможность истребования вещи у добросовестного приобретателя при наличии условий, предусмотренных ст. 302 ГК.

Во-вторых, это последствия, которые могут наступить наряду с двусторонней реституцией и носящие по отношению к ней вспомогательный характер. Ими являются:

а) производство расчетов, связанных как с доходами, извлеченными из имущества в период его нахождения у другой стороны, так и с затратами на содержание имущества, а также на его улучшение. Хотя указанный аспект отношений сторон комментируемой статьи, как и вообще правилами гл. 9 ГК, не урегулирован, к нему по прямому указанию ст. 1103 ГК приложимы правила о возврате неосновательного обогащения. Поэтому правовой базой для производства расчетов между сторонами недействительной сделки служат ст. ст. 1107, 1108 ГК;

б) взыскание убытков в виде реального ущерба, которые сторона, считающаяся потерпевшей, понесла по вине другой стороны в связи с признанием сделки недействительной (п. 1 ст. 171, п. 1 ст. 172, п. 2 ст. 178, п. 2 ст. 179, п. 3 ст. 951 ГК). По своей правовой природе данное требование носит деликтный характер.

Судебная практика по статье 167 ГК РФ

Суд постановляет, что в соответствии со статьей 167 Гражданского кодекса Российской Федерации стороны обязаны возвратить все полученное по сделке. Принимая во внимание, что квартира N 3-1 в селе Новослободск Думиничского района Калужской области не может быть возвращена [заявительнице], поскольку она стала объектом нескольких сделок и ее стоимость составляет 732 000 рублей, суд присуждает выплатить [К.] 732 000 рублей в пользу Натальи Евгеньевны Швидкой [первой заявительницы]».

Удовлетворяя требования, суды, основываясь на оценке представленных в дело доказательств в соответствии с правилами главы 7 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, руководствуясь положениями статей 10, 167, 168 Гражданского кодекса Российской Федерации, статей 61.1, 61.6 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», позицией, изложенной в пункте 26 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 N 35 «О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве», указав на наличие признаков злоупотребления правом при совершении спорной сделки, пришли к выводу об отсутствии у Орлова В.В. финансовой возможности совершить данную сделку; применили последствия недействительности сделки в виде взыскания с Орлова В.В. в пользу должника 4 718 674 рублей.

Оценив представленные доказательства в их совокупности и взаимной связи по правилам статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, установив факт поставки нефтепродуктов с целью решения вопросов местного значения в границах соответствующего муниципального образования (закупка нефтепродуктов для котельной в целях удовлетворения нужд населения по отоплению), учитывая, что, заключая договор поставки, администрация приняла на себя все права и обязанности, определенные этим договором, образовавшаяся задолженность получателя товара взыскана солидарно с ООО «Тепло» и администрации по делу N А45-15027/2015, а в рамках рассмотрения дела N А45-17438/2014 сторонами договора поставки заключено мировое соглашение, которое утверждено судом, и судебные акты вступили в законную силу, руководствуясь положениями статей 1, 8, 166, 167, 168, 181, 199, 200, 322, 323, 421, 532, 363 Гражданского кодекса Российской Федерации, статьей 115 Бюджетного кодекса Российской Федерации, статьей 6 Федерального закона от 27.07.2010 N 190-ФЗ «О теплоснабжении», разъяснениями, изложенными в постановлениях Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» и от 29.09.2015 N 43 «О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности», суды пришли к выводу о недопустимости заявленного требования, нарушающего положения статьи 16 АПК РФ, и, по сути, направленного на возврат денежных средств, взысканных по решению суда, установив также пропуск срока исковой давности, о применении которой заявлено ООО ТК «Нафтатранс плюс».

Разрешая обособленный спор, суды, основываясь на оценке представленных в дело доказательств в соответствии с правилами главы 7 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, руководствуясь статьями 10, 167, 168, 170, 181 Гражданского кодекса Российской Федерации, статьями 61.2, 61.6, 213.32 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», разъяснениями, изложенными в постановлении Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)», исходили из мнимости оспариваемой сделки, совершенной со злоупотреблением правом в ущерб интересам кредиторов с целью исключения возможности обращения взыскания на имущество должника путем формальной смены собственника.

Разрешая заявленные требования, суды руководствовались пунктами 2, 5 статьи 166, статей 167, 174, 779, 781 Гражданского кодекса Российской Федерации и исходили из того, что действия истца после заключения договора по его исполнению свидетельствуют о недобросовестности истца при заявлении требований о недействительности сделки, стороной которой он является.

Согласно пункту 2 статьи 167 Гражданского кодекса Российской Федерации при недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость, если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом.

Удовлетворяя требования компании (единственного участника ООО «ТрейдЦентр»), суды, руководствуясь положениями статей 10, 167, 168, 170 ГК РФ, Федерального закона от 08.02.1998 N 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью», разъяснениями, содержащимися в постановлении Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 16.05.2014 N 28 «О некоторых вопросах, связанных с оспариванием крупных сделок и сделок с заинтересованностью», постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации, исходили из того, что оспариваемая сделка является для ООО «ТрейдЦентр» крупной, совершена с нарушением порядка одобрения крупных сделок и повлечет причинение ООО «ТрейдЦентр» убытков.

Учитывая изложенное, суды признали оспариваемые операции недействительными и с учетом положений статьи 167 Гражданского кодекса Российской Федерации и статьи 61.6 Закона о банкротстве применили двустороннюю реституцию в виде восстановления взаимных обязательств банка и общества по кредитному договору и договору банковского счета на сумму 246 451 354,98 руб.

Источник