какой корень копают в забайкальском крае
Богатство из сорняка: Корень солодки стал «золотой жилой» для сельчан
Растение вывозят из Бурятии за границу буквально тоннами
Ничем не примечательное, казалось бы, на первый взгляд растение корень солодки обладает богатыми целебными свойствами, которые в странах Востока известны давно. В ближнем зарубежье научились делать из этого растения лекарства лучше, чем у нас на родине. Поэтому в Китае корень солодки можно продать по довольно высокой цене. Отсюда следуют мифы, что скоро это растение попадёт в Красную книгу, а вскопанные поля могут потерять свои плодородные свойства.
Собиратели корня солодки же уверены, что это прибыльный и даже экологичный вид заработка.
Природный лекарь
В традиционной медицине стран Востока корень солодки используют в питании больных сахарным диабетом, при импотенции, простатите и аденоме предстательной железы, а также при стенокардии, желчно-каменной болезни и гипертонической болезни. Поэтому наши азиатские соседи активно занимаются скупкой и даже лично собирают урожай из этого лекарственного растения на просторах нашей республики.
Сапожниковия растопыренная – именно так правильно называется корень солодки. Растёт преимущественно в степях и полупустынях, на лугах, в зарослях кустарников, вдоль дорог и оросительных каналов, образуя густые заросли. Другими словами, в Бурятии для произрастания солодки есть самые лучшие условия. А чем больше её растёт, следовательно, тем больше её будут выкапывать, тем самым взрыхляя почву. Однако, как пояснили нам в Минприроды, эта деятельность законодательно никак не запрещена.
Со сбытом проблем нет
То есть получается, что сбор лекарственного и дорогого растения можно собирать санкционированно. Проблема только в том, что людям просто некогда либо не хочется возиться с бумагами ради того, чтобы просто выехать в поле и спокойно заработать себе на жизнь. Население Бурятии активно занимается выгодным бизнесом, собирая за день по несколько килограммов корня солодки. Если кругом царит безработица, цены растут, а пенсии на жизнь не хватает, то другого способа выручить деньги у многих сельских жителей просто нет.
Со сбытом корня у населения проблем особых нет. Китайцы сами приезжают в Бурятию. Правда, иногда у них бывают проблемы на таможне, и закуп прекращается. Порой, рассказывают заготовители, китайцы уезжают из-за прекращения финансирования.
Растение может исчезнуть
Всё же возникает вопрос, насколько губительны для природы последствия выкапывания этого чудо-растения. Ведь для того, чтобы извлечь корешок, необходимо как следует копнуть землю.
Эксперты же отмечают, что выкапывание корня солодки грозит потерей генофонда. Другими словами, в Бурятии растение может попросту исчезнуть.
Таким образом, люди сами в ответе за сохранение родной природы. И если зарабатывать на жизнь сбором природных ресурсов, то лучше с чувством ответственности за родной край.
Шилкинский животновод рассказал о копщиках корня солодки, работающих в период самоизоляции
На фото: Предполагаемые копатели. Номер имеется в распоряжении редакции. Фото Александра Бурдинского.
Житель Шилкинского района животновод Александр Бурдинский 7 мая сообщил «Вечорке» о копателях, которые добывают краснокнижную сапожниковию растопыренную — или как ее называют в народе корень солодки — несмотря на действующий запрет на ее добычу и режим самоизоляции в Забайкалье из-за коронавируса.
По словам Бурдинского машины работают в полях примерно в 10-12 километрах от села Чирон между двумя животноводческими стоянками, в пади реки Чирон, в так называемой Сметанной подушке.
Досье «Вечорки»:
Охота за корнями невзрачного растения, которое в народе иногда называют дикой морковкой, началась два-три года назад. В забайкальские степи поехали карательные отряды, желающие заработать на корешках небольшие деньги. Килограмм тощих “морковок” оценивается в 150-300 рублей. Получая сырье практически даром, китайские фармацевты неплохо зарабатывают на изготовлении лекарств, в том числе и стратегически важных снадобий для военнослужащих. Совершенно точно снабжение Народно-освободительной армии Китая приносит огромные суммы.
В августе 2018-го дикорастущее лекарственное растение сапожниковия растопыренная попало в Красную книгу Забайкалья.
Целебные свойства сапожниковии китайцы и монголы выявили ещё в древности.В народной медицине соседей сапожниковия растопыренная применяется в качестве весьма эффективного жаропонижающего и ранозаживляющего средства. Китайская медицина использует порошок на основе этого растения для лечения лепры в составе лекарственных смесей, а также порошок применяется при опухолях.
Добытчики корня
Если года три назад жителей округа «лихорадило» сбором кораллов, то сейчас многие агинцы активно выкапывают корень сапожниковии растопыренной – забайкальского дикорастущего сельдерея. С виду — обычный сорняк, несмотря на свое витиеватое название. Данное растение азиатских степей произрастает в Монголии, Забайкалье, Северо-Восточном Китае и ценится в восточной медицине, в частности, у наших южных соседей – китайцев.
Травяные сборы и корни растений активно используются китайцами при лечении самых разных заболеваний. В народной монгольской медицине также активно используется сапожниковия растопыренная как жаропонижающее и ранозаживляющее средство, общеукрепляющее и для повышения аппетита, а также в качестве пряной приправы к мясной пище. В китайской медицине стебли и корни используют в составе многокомпонентных смесей как болеутоляющее, жаропонижающее, потогонное, отхаркивающее средство. Настой и отвар корней применяют при ветряной оспе, поносе, нефрите, параличах, гипертонической болезни, анемии, гриппе, ревматизме, при болезнях печени, метеоризме; местно – в виде примочек и обмываний при конъюнктивитах. Из этого становится ясно, что растение, особенно его корень, пользуется высоким спросом у китайцев. Отсюда и массовый экспорт в Поднебесную.
Забайкальцы выходят на поля семьями. Безработица и тотальное безденежье вынуждают «нашего брата» зарабатывать на жизнь и таким способом. Сорняк растет повсюду, особенно в каменистой местности, на полях вдоль трасс, заброшенных пашнях, оврагах. Для добывания корней сборщики используют металлические «копалки», приспособленные для выкорчевывания, так как корень сапожниковии растопыренной уходит вглубь на десять-пятнадцать сантиметров. В день собирают по несколько мешков. Посредники за один кг корней выплачивают от 300 до 450 рублей. А дальше вывозят в Китай. Таможня не имеет вопросов, главное – чтобы было соответствующее разрешение на вывоз, если понадобится — товарный чек и накладная. Как поделился со мной в разговоре местный сборщик, за один кг корня в сушеном виде заграничные бизнесмены платят посредникам сумму, превышающую в десять раз ту, по которой они закупают корень у сборщиков.
Насколько безопасен для экосистемы края столь массовый сбор данного растения, я поинтересовалась у известного краеведа и эколога Владимира Стрельникова: — «Азиатские фармацевты в последние годы открыли новые свойства сапожниковии растопыренной, поэтому широкое применение, ценность и дозволенность данного растения привело к такому массовому сбору. Растение не занесено в Красную книгу, хотя является лекарственным сырьем. Несомненно, урон экосистеме будет нанесен, потому что выкапывается вегетативный орган, который отвечает за его размножение. Ареал обитания сократится, это приведет к эрозии почвы, а это, в свою очередь, к пыльным бурям. Во всем этом плохо то, что наше природное богатство не уходит на пользу своего народа. Считаю, что проблема должна быть поставлена на юридическую основу, рассмотрена на уровне спецучреждений, отвечающих за землепользование и природопользование. Надо регламентировать заготовку сырья. Ведь помимо сапожниковии растопыренной в соседние государства уходят другие ценные лекарственные растения: шлемник байкальский, астрагал, краснокнижная лилия (саранка)».
Действительно, на данный момент заготовка данного сырья в нашем округе не регулируется ни одним ведомством. Но ведь и сами сборщики должны понимать, что массовое истребление природного богатства, возможно, в будущем всем нам еще «аукнется».
Корневая система заработка
Лихорадка по заготовке корней сапожниковии растопыренной охватила Забайкалье ориентировочно в 2016 году. Сначала, конечно, группы копателей, орудующих преимущественно вдоль трасс, не вызывали ничего кроме любопытства. Однако спустя годы их деятельность сильно увеличилась в масштабах и обеспокоила практически всех. Однако принятые на краевом уровне меры мало повлияли на ситуацию.
Энциклопедия лекарственных растений: В составе многокомпонентных смесей корни и стебли применяются в качестве болеутоляющих, отхаркивающих, жаропонижающих и потогонных средств. Отвар и настой, приготовленные на основе корней и стеблей этого растения, показаны к применению при поносе, ревматизме, различных болезнях печени, анемии, гипертонической болезни, параличах, нефрите, метеоризме и ветряной оспе. Местно же такие лекарственные средства следует применять при конъюнктивитах. Порошок на основе этого растения используется для лечения лепры в составе лекарственных смесей, а местно в виде аппликации такой порошок применяется при опухолях.
Но начало ее массового сбора пришлось на 2017 год. В это время даже появились вербовщики, которые нанимали людей, вывозили их в палаточные лагеря и на месте принимали корни. Как это часто бывает, наемных сборщиков обманули с зарплатой, и они обратились в «Вечорку». Очевидно, эта схема показалась слишком тяжеловесной, из-за этого позже ее перекроили. В сезоне-2018 край заполонили объявления о скупке корня. К этому времени ситуацией обеспокоились краевые власти. В июне прошлого года состоялось заседание Комиссии по редким и находящимся под угрозой исчезновения видам животных, растений и грибов Забайкальского края. На мероприятии было озвучено, что, по оценке ученых, учитывая размах заготовок, следует ожидать, что в ближайшие несколько лет ресурсы сапожниковии будут подорваны по всей забайкальской части их ареала. Кроме того, следствием бесконтрольного выкапывания корней ученые назвали эрозию почв, нарушение среды обитания (произрастания) соседних видов животных и растений, нарушений всей экосистемы в целом. В итоге с августа 2018-го растение было внесено в региональную Красную книгу, что означало запрет на его добычу. С этого момента, по закону Забайкальского края об административных правонарушениях, копателям грозит штраф в размере от 3 до 5 тысяч рублей. Однако реальной защиты растение так и не получило.
За дело берется прокуратура
— Растение внесли в Красную книгу год назад, однако работу по ее защите не вели по сей день. Меж тем только в нашем районе ситуация такова — ежедневно приезжают люди из других районов Забайкалья, особенно много их из Могойтуя. Они выкапывают корни около сел Илим, Закаменка, Олинск — там, где природа практически не тронута и трав на полях растет много. Сюда же едут приемщики, которые встают с весами на трассах, а то и прямо на поля выезжают и скупают корни у заготовителей. Местные жители этим очень недовольны, потому что они живут в основном за счет скота, а копатели орудуют на их пастбищах и покосах. Обстановка конфликтная вплоть до того, что люди друг другу угрожают вилами и острыми копалками, — рассказала «Вечорке» заместитель прокурора Нерчинского района Елена Рыжинская. С ее слов, 5 августа прокуроры выехали на поле и вызвали там сильный переполох. Люди разбежались, поэтому в отношении копателей было составлено пять протоколов. На следующий день прокуроры приехали уже с полицейскими, задержали и доставили в прокуратуру большее количество народа. Все 26 протоколов направлены в Минприроды Забайкальского края, так как только это ведомство имеет право выносить решение о назначении штрафа. Кроме того, идет работа над возмещением ущерба, который тоже оценивают специалисты министерства. Стоимость одного корешка оценивается в 40 рублей, в килограмме насчитывается от 50 до 100 штук.
То есть человеку, накопавшему кило, придется выплатить примерно 2-4 тысячи рублей. Надо отметить, что по итогам рейда в прокуратуре оказалось около полутоны сырья. Спустя две недели, 19 августа, рейды повторились, и число протоколов достигло уже 40. Причем некоторых заготовителей задержали на поле по второму кругу. Кроме того, в начале августа прокуратура установила два нелегальных пункта приема корней. Житель Могойтуя организовал его на одной из торговых баз Нерчинска. 2 августа у него, помимо сырья, было изъято и оборудование, использовавшееся в незаконной деятельности — весы, сеялку и мешки. Корней, со слов Елены Рыжинской, было немного, около 34 килограммов, однако по неподтвержденной информации мужчина принимал больше тонны сырья в неделю.
В отношении могойтуйца и четырех его клиентов, которые пришли с корнями во время рейда, составили административные протоколы. На следующий день прокуроры посетили еще один приемный пункт, которым заправлял бывший гражданин КНР. У его дома в Нерчинске была задержана машина, в которой находилось 11 мешков сырья общей массой около 230 килограммов.
Цена — не одна
В Забайкалье килограмм корня принимают за 300-400 рублей. Разумеется, оптовые партии, которыми оперируют скупщики, оцениваются в разы дороже. По неподтвержденной информации, в приграничном Забайкальске килограмм стоит уже около 1,5 тысячи рублей. За границей цена и вовсе взлетает до 3 тысяч рублей. Эта информация наталкивает на мысли о существовании налаженного канала контрабанды, по которому краснокнижное растение уходит из России. Как минимум таких каналов два — часть корней, по данным источников «Вечорки», в Забайкалье скупают предприниматели из Улан-Удэ. Возможно, это сырье остается в России, но также продается по очень заманчивым ценам. Так, нам удалось найти объявление, в котором 500 граммов корня предлагаются за 1 тысячу рублей.
По картинке, где корешки изображены в расписной тарелке, не очень понятно, в каком виде продавец отправляет товар. Однако на другом сайте можно увидеть 30-граммовую упаковку, которая стоит 280 рублей.
То есть килограмм оценивается почти в 10 тысяч рублей. Очевидно, что копатели, убивающие время и здоровье на полях, получают с барского стола лишь крохи, которые явно не стоят того вреда, который испытывает забайкальская природа.
В среде сборщиков и скупщиков сапожниковии существует немало мифов, оправдывающих ее уничтожение
Ефим ДОБРЫНИН Фото Е.В. Рыжинской и скриншоты с торговых сайтов
Операция «Сапожниковия». Как безнаказанно уничтожить степь в Забайкалье
Поля степных районов Забайкальского края сегодня превратились в поля боя за великие деньги Китая, которые люди готовы брать за уничтожение сапожниковии растопыренной, которую чаще зовут солодкой. И после того, как её занесли в Красную книгу, юг и юго-восток региона накрыла вторая волна её уничтожения.
Прикроемся бедностью и продадим
Если в прошлом году сапожниковию массово выкапывали в трёх районах Агинского бурятского округа: Могойтуйском, Агинском, Дульдургинском, — и зацепили близкие к границе районы, то в этом году добавились изрытые поля в Нерчинском, Акшинском, Балейском районах. Копать приезжают десятками, не стесняясь машин, полиции, прокуратуры и местных жителей, которые часто против того, чтобы их сенокосы и пастбища так перелопачивали.
Копают вот такими то ли мечами, то ли крестами — лезвием корень можно достать быстрее и проще, чем лопатой.
В Нерчинском районе перекупщики принимают корень сапожниковии, сладковатый на вкус, которым можно лечить горло и болезни дыхательных путей, по 200–250 рублей за килограмм. В Забайкальске этот же килограмм будет перепродан уже минимум за 1 тысячу рублей.
В Китае килограмм стоит в разы дороже, и те, кто включён в этот бизнес, делают на забайкальской солодке состояния, пока природа края чернеет дырами в земле. Сегодня ситуация такова, что, если не остановить эту беду, через год-два сапожниковия растопыренная исчезнет из забайкальской природы, а вместе с ней полностью изменится, обеднев, и травяной состав лугов и степных полей.
— Я родился около Харбина, в Забайкалье приехал 16–17 лет назад, работал на рынке в Нерчинске. Потом женился, сейчас у нас продуктовый магазин, — спокойно рассказывает Юра, как он представился журналистам.
Юру поймали, когда он уже скупил несколько огромных мешков с просушенным, очищенным корнем солодки и готовился увезти его в Забайкальск.
— Меня попросили, — аккуратно ищет он, как ответить на вопрос о заказчиках такой партии. На вопрос: «Попросили из Китая?» кивает. — Я не знаю, много ли зарабатывают перекупщики, я в первый раз хотел, — вроде как признаётся он.
В то, что в Забайкальск он увозит партию впервые, верится мало, а вот в то, что попался впервые — да, возможно.
Да они вообще, не стесняясь, пункты сдачи организовывали, — ругаются местные жители в Нерчинске на перекупщиков.
Закона, как выясняется, связанные с бизнесом на солодке не боятся: штрафуют их как физлиц на 3–5 тысяч рублей. Из партии в десятки, а то и сотни килограммов корня достаточно продать 3 кило, чтобы оплатить штраф и обогащаться дальше. Законом защищаются от вывоза за границу редкие животные, но не растения.
Если уничтожается один вид, это неизменно ведёт к изменению всей системы, — рассказывает журналистам во время поездки в Нерчинск старший научный сотрудник Института природных ресурсов, экологии и криологии Сибирского отделения Российской академии наук Гажит Цыбекмитова.
Её, как и экс-замминистра природных ресурсов и экологии Забайкальского края Наталью Харченко, забайкальское региональное отделение Общероссийского народного фронта России пригласило в Нерчинск в качестве экспертов.
Гажит Цыбекмитовна внимательно осматривает мешки на заднем дворе прокуратуры Нерчинского района и сокрушённо качает головой: много! Если учесть, что изъять удаётся едва ли не сотые части того, что реально выкапывают и увозят в Китай, становится страшно.
В мешках — сухие и очищенные корни, которые забрали у Юрия, их бы он продал подороже, и сырые, уже заплесневевшие — за них дали бы меньше.
Проблема надзорных и правоохранительных органов сейчас ещё и в том, что не понятно, что делать с изъятыми лекарственными корнями. Оставлять гнить? Тогда где и, главное, зачем?
Сжигать? Сотням килограммов лекарства явно можно найти лучшее применение. Например, сдать в аптеки, которые его примут.
Мешки в кабинете районной прокуратуры, мешки — на заднем дворе. В кабинете — улыбчивый Юрий, который думает, что ему придётся заплатить только штраф. На самом деле, возможно, что побольше: не зря женщины на заднем дворе считают корешки в мешках и ставят мешки на весы. Они считают, сколько корней выкопали серые копатели.
Получается, что в одном килограмме примерно 200 корешков. Всего в мешках вокруг — 262 килограмма. Экономический ущерб от уничтожения одного корня сапожниковии — 40 рублей.
По подсчётам выходит, что забайкальская природа пострадала больше, чем на 2 миллиона рублей, значительная часть из которых для возмещения может быть предъявлена Юрию. Всего в этом году в Забайкалье изъяли более 700 килограммов «солодки» (ущерб — 5, 6 миллиона рублей), 400 из которых — в Нерчинском районе (ущерб — 3,2 миллиона рублей).
Мешки с сапожниковией грузят на машину, чтобы увезти в Читу в министерство природных ресурсов края.
«Мы хотели любви!»
В этих маленьких сёлах копателей мало, говорят в прокуратуре. Если только совсем денег нет, а так свои поля и степь не портят. Лютуют в основном приезжие.
Вокруг деревень искать, скорее всего, бесполезно. Не на камеру председатель комитета сельского хозяйства Нерчинского района Владимир Шахов говорит, что не ровён час, могут быть и конфликты стенка на стенку, настолько местные не принимают копающих.
Едем дальше, петляем по степи, всматриваемся в сопки. Машина.
Два человека, завидев нас, кидаются к ней и на скорости пытаются скрыться за стогами. Делаем вид, что проезжаем мимо. Останавливаются за стогом, прячутся.
По бездорожью забайкальских полей полицейские машины ездят лучше иномарок. Это становится понятно, когда полиция резко поворачивает в гору, и попытавшияся удрать белая машина через несколько минут стоит с распахнутой дверью багажника.
Орудий для копки в машине нет, корней тоже, но вокруг покоса ископано всё и внизу, и вверху. Следы свежие, работали меньше часа назад.
Пока женщина, у которой не оказалось с собой документов на машину, показывает багажник, сидящий внутри машины мужчина кричит, что они приехали к стожкам позаниматься любовью. Дама на признание не реагирует, закрывает багажник, садится в салон, дверь закрывается и блокируется изнутри.
Под одним из стогов развёрнут настоящий табор: газовая горелка, несколько пустых баллонов, кости от съеденного мяса, бутылки, личные вещи. Живут здесь явно больше суток.
На скорости к машинам несётся серый автомобиль, круто поворачивает, останавливается. Решительно к нам идёт его хозяин.
— Чо происходит? — с ходу врубается он вопросом в полицейских.
Те начинают стандартную процедуру проверки документов. Оказывается, водительских прав у лихого шофёра с собой нет, равно как и документа о страховке. Минут 10 он ходит вокруг машин и пытается скандалить, крича о том, что люди находятся на его покосе.
Потом выясняется, что сам он с Могойтуйского района, который километров за 300 отсюда. На вопрос, почему покос выбрал так далеко от дома, снова начинает кричать. Нервничает, говорит про то, что у него и в Улан-Удэ есть место, где косит.
Между собой мы предполагаем, что взятый в аренду покос — хорошая ширма для того, чтобы сколотить артель для добычи корня сапожниковии.
— Вон за сопку езжайте, там вон сколько копают, — вопит он в запале.
Караулить закрывшихся и ждать прибытия экипажа для оформления водителей обеих машин остаётся одна машина полиции, мы едем дальше.
Баррикадировавшийся на радостях выскакивает из машины, натягивая штаны. Улыбается во весь рот.
А за сопкой, конечно, уже нет ни одного добытчика. Связь здесь поставлена на уровень общения охраны президента, и в чатах они успевают друг друга предупредить и без звонков. Зато есть столько свежих и прибитых дождём ям от копки корня, сильная, широкая, бескрайняя степь напоминает больного проказой, лежащего без сил.
Остановить этот поток, кажется, невозможно. Но общими усилиями мы обязаны спасти природу, которую сейчас, не стесняясь, продают по частям в Китай. Причём продают не только заготовители и перекупщики, но и работники таможни на границе, иначе как объяснить, что лекарственные растения, занесённые в Красную книгу, оказываются за границей?
К концу года минприроды должно доработать законопроект о том, чтобы вместо смехотворного штрафа с задержанных взыскивали размер причинённого региону материального ущерба, это уже посерьёзнее.
Но конец года — это слишком поздно. Корневые лекарственные растения в Забайкалье набирают максимальную силу к сентябрю, а, значит, у нас впереди ещё целый месяц работы этих термитников в степях и тонны сапожниковии, которую регион потеряет навсегда. На уровне руководства страны и региона, всех контролирующих органов решения нужно принимать как можно скорее.
Иначе богатства своей страны мы увидим в пузырьках из-под китайских лекарств, проданных нам же по космическим ценам.