сысоев лучшие рестораны москвы
«СысоевFM»: Как питерский маркетолог создал главный ресторанный бренд Москвы Всего за два года
Треугольные наклейки «СысоевFM» можно встретить на дверях любого приличного московского ресторана — так себя рекламирует телеграм-канал (сейчас там 40 тысяч подписчиков). Ведет его маркетолог Александр Сысоев, который за последние пару лет стал едва ли не самой влиятельной фигурой российского гастрономического рынка. Сысоев организовал Российский Ресторанный Фестиваль, который сейчас проходит в 30 городах страны, запустил собственную ресторанную карту лояльности в Москве и официально открыл собственное агентство по продвижению контентных спецпроектов. The Village попросил Александра рассказать, как заработать на телеграм-канале и не поругаться со всеми.
Александр Сысоев
создатель СысоевFM, организатор Российского Ресторанного Фестиваля
Как я занимался продвижением без бюджета
Все началось с того, что я занимался маркетингом сети спортклубов World Class в Петербурге. Например, под нашей маркой в лучших питерских ресторанах появилось фитнес-меню, а мои друзья из московского офиса эту идею начали транслировать и в Москве. После был Names.ru (сейчас его купил Farfetch) два года, оттуда меня пригласили присоединиться к команде бутика Aizel, и я переехал в Москву. У меня получалось делать охватные акции без бюджета: от аренды за копейки витрин в помещениях под сдачу (мы делали из них подобие огромных уличных лайтбоксов под нашим брендом) до ambient design во всех успешных проектах города.
Через год я ушел в Rambler в «Афишу-Рестораны». Там мне было проще: я любитель поесть, многие шефы и рестораторы знали меня как постоянного гостя. «Афиша-Рестораны» — это в первую очередь сервис бронирования, но на момент моего входа в проект мало кто из обывателей мог правильно произнести название сервиса: его называли просто «Афиша». Три года назад через сервис проходило совсем небольшое количество бронирований в месяц, сейчас эти показатели выросли в 17–21 раз.
С нулевым бюджетом, но хорошими дружескими отношениями мы начали, во-первых, получать эксклюзивные новости, что позволило начать возрождать медиа; во-вторых, активно ставили наши планшеты в самые популярные рестораны, подробно объясняя гостям, что сервис бронирования — это удобно. Сейчас им пользуются так же просто, как сервисом такси.
Примерно месяц назад я ушел с должности директора по маркетингу, но остался в компании — теперь я буду заниматься масштабными спецпроектами вроде Российского ресторанного фестиваля.
Все мои проекты — это забава
Как продать больше 130 тысяч ужинов за две недели
Российский ресторанный фестиваль — это уже мой личный проект. В этом году он проходит в 30 городах России, в нем участвует более 500 ресторанов по всей стране. Его фишка в том, что в рамках фестиваля подают дегустационные сеты из нескольких блюд по фиксированной цене в 990 рублей.
Одной из стратегий сервиса «Афиша-Рестораны» было продвижение культуры еды вне дома. Мы расширяли аудиторию ресторанов — и фестиваль стал одним из рычагов. Как это работает? Например, есть ресторан Duo ( ресторан Дмитрия Блинова в Петербурге — Прим. ред.) и есть «Кофе Хауз», но люди массово все равно идут во второй. Ты спрашиваешь: почему? Говорят: дешевле. Хотя это абсолютно неправда! Поэтому РРФ, где сет стоит 999 рублей, — это способ показать людям еду и цены в тех ресторанах, куда они боялись ходить.
На момент, когда я создавал фестиваль у меня был нулевой бюджет, а сейчас этот проект окупается, и это важно. Я покрываю расходы за счет партнерства, а рестораны оказываются в прибыли, потому что, во-первых, они получают очень много промо, во-вторых, к ним приходит много новых гостей. И самое главное, что гости потом возвращаются.
В этом году за время фестиваля мы продали 132 тысячи сетов, получили порядка 700 публикаций в СМИ и десятки тысяч — в соцсетях. Это такой большой, в хорошем смысле народный проект. Сейчас на базе РРФ будет еще два проекта: Night Edition, барный фестиваль с коктейльными сетами по фиксированной цене, и РРФ Black Edition, премиальный, на меньшее количество городов, с более высокой стоимостью сетов, но все равно дешевле, чем по основному меню.
Самые крутые инсайдеры — это риелторы
Как я нашел применение чужим
пресс-релизам
Все мои проекты — это забава. И наклейки «СысоевFM рекомендует» на дверях ресторанов, и телеграм-канал, и система лояльности. Даже Российский ресторанный фестиваль — это тоже был фан. Я вкладываюсь эмоционально в каждый из них, поэтому туда так или иначе приходят деньги.
Канал «СысоевFM» я создал одновременно с фестивалем. У меня не было никакого плана по созданию экосистемы. Мой канал не конкурирует с миллионной аудиторией сайта «Афиша-Рестораны», где пишут такие авторы, как Александр Ильин или Светлана Кесоян, где длинные умные тексты, обзоры. Я занимаюсь совершенно другим: на моем канале только короткие информативные тексты, которые я писал изначально для моих друзей — чтобы разом ответить на все их вопросы, что нового в городе и куда пойти поесть. Мне нравится писать о чем-то первым, но это опять же забава, что-то чисто мальчишеское. Точно могу сказать, что в этом смысле самые крутые инсайдеры — это риелторы, они всегда знают все раньше остальных.
О том, что мне не нравится, я просто не пишу.
Кто-то шутит, что я первым нашел применение пресс-релизам от ресторанных пиарщиков, но коммерческих постов на канале у меня суммарно не более 4 % от всего контента, и это годовые контракты с брендами. Если я понимаю, что предложение чисто коммерческое и ресторан на этом заработает, это не может быть бесплатно, хотя я в 95 % случаев отказываю. Если они придумают крутой инфоповод, то я с радостью напишу об этом сам.
Как сэкономить 300 тысяч и не нажить врагов
Многие рестораны приходят с желанием сделать какую-то совместную акцию, но, так как я вижу хорошую конверсию, это не может не быть коммерческим. Есть кейсы, когда ресторан за неделю получал прибыль по 200–300 тысяч только по акциям канала, когда гостю надо было показать пост и получить скидку. Кстати, многие очень стеснялись показывать сообщения официанту, поэтому я придумал карточку, которую можно добавить в Apple Wallet, — теперь показывать нужно ее, что многим гораздо комфортнее.
Я всегда стараюсь дружить с людьми и общаться, потому что все люди хотят коммуницировать, у всех есть свои потребности и задачи, а так как у меня большое количество знакомых, я могу помогать им, а они — мне.
Почему я пишу про одних, и не пишу про других? Есть контентная политика, очевидно, что я не буду писать про какой-нибудь ужин с венгерскими винами. Я не считаю ценным для себя прийти в ресторан Х, где некий шеф будет готовить блюда в сопровождении непонятного в хорошем смысле вина. Если ты фанат, то скорее всего ты уже в курсе, а для обывателя эта информация совершенно не нужна. Людям интересно узнавать, что открылось нового, где полностью обновилось меню и куда приезжает какой-то реально крутой шеф. А о том, что мне не нравится, я просто не пишу.
Со мной в команде работает несколько человек, в каждом городе у меня есть инсайдеры, которые сообщают мне, что нового происходит в городе. Большинство текстов пишу я сам, но заказываю много колонок про вещи, в которых ничего не понимаю. Все тексты, которые выходят в итоге под моим брендом, я вычитываю и редактирую, часто меняя обороты или сокращая все в пять–десять раз.
В России туризм может начаться только с weekend-travel
Как я занялся пиаром и спецпроектами
Все проекты имеют маркетинговую составляющую: даже наклейки «СысоевFM» я специально сделал треугольными — таких ни у кого не было и они выделяются. Я клею их на двери заведений и даю просто так тем местам, где мне правда нравится, где реально классно, вкусно — эти рестораны я могу посоветовать друзьям и знакомым. Один раз мне предлагали продать наклейку за 100 тысяч, конечно же, я не согласился.
Сейчас мне уже интереснее делать более масштабные проекты. Например, я поддерживаю 80-летие ВДНХ — у нас вышел большой гид о том, где есть в парке. С «Яндекс.Дзеном» мы запустили проект по девяти городам России: где есть, где пить, где ночевать. Чуть позднее он перерастет в полноценный гид на отдельной платформе. Также в этом году канал стал одним из инфопартнеров 872-летия Москвы: на всей полиграфии будет мой логотип, а мы совместно сделаем некий набор гидов для туристов в городе.
Недавно я официально запустил агентство, которое занимается спецпроектами для брендов. В основном это банки, телекоммуникации и алкогольные компании. Мне вообще сейчас очень интересны контентные направления и программы лояльности — это моя новая забава.
Я плавно хочу уходить в туризм и в создание систем: рестораны не могут привлекать туристов в большом количестве. В России туризм может начаться только с weekend-travel, когда ты улетаешь в пятницу и возвращаешься в воскресенье. Но довольно сложно объяснить людям, зачем ехать на два дня в Екатеринбург или в Самару и что там делать.
Я думаю, к концу года на канале должно быть тысяч 70 подписчиков. Зачем мне это нужно? Потому что чем больше моя аудитория, тем проще мне продвигать свои личные проекты. А так — это всего лишь цифры, но, конечно, приятные.
Еда, деньги и новые медиа: интервью с Александром Сысоевым
Александра Сысоева знают почти все — на его телеграм-канал «Сысоев FM» подписано 114 тысяч человек. Он организует гастрономические фестивали по всей России, вкладывается в фуд-тех и не пишет фигни. Обо всем этом Александр рассказал Трифону Бебутову, главному редактору «Афиши Daily».
О последних проектах
— Давай начнем с твоих гастрономических проектов. Что ты сделал за последнее время?
— Мы расширили линейку Российского ресторанного фестиваля, если мы говорим про события. РРФ в этом году проходил в 35 городах. Было продано 152 тысячи сетов, и мы поняли, что можно создавать новые бренды фестивалей с разными смыслами. РРФ — довольно сильная платформа, и мы решили ее развивать в разных направлениях. Мы — это я и моя команда.
У нас появились новые рестораторы и новые заведения, сейчас только что закончился фестиваль («РРФ Новые имена». — Прим. ред.), в котором участвуют рестораны, которым не больше года. Мы будем проводить его каждый год, потому что, когда делаешь классический РРФ, люди разрываются между условно известным и прикольным новым местом. Так что новые места мы отдельно выделили, чтобы можно было понять, что вообще появилось за год в Москве, Петербурге и других городах.
— То есть ты видишь свою миссию в репрезентации чего‑то нового, свежего, молодого?
— Да. Мы активно поддерживаем отличные проекты признанных рестораторов, я сам являюсь партнером ряда известных заведений в Москве и Петербурге. Но понятно, что сейчас очень много мест, про которые ты даже не слышал. И я считаю, что поддержка на старте — одна из самых важных вещей для развития индустрии.
— К вопросу про новые имена: если мы говорим про классический РРФ — это все-таки геройская скамейка. Притом что все друзья, и так далее, место все равно ограничено. Поэтому вам тоже, наверное, хочется расширяться концептуально.
— В этом плане хорошо помогает моя экосистема. Когда мы начали формировать список участников «РРФ Новые Имена», мы быстро набрали 70 мест (они пришли сами). Далее мы изучили список заведений, которые размещались в моем канале с вакансиями, оттуда набрали еще 40–50. В итоге по России участвовало примерно 180 ресторанов, и мои смежные проекты помогли ускорить процесс поиска.
О трендах
— А вообще есть ли какой‑то тренд, что молодые стали смелее открывать заведения?
— Пока я такого не вижу, даже в Москве. Все равно возникает осмысленность в принятии решений: если у тебя никогда не было кафе и ты никогда не погружался в индустрию глубже, чем гость, то открывать свое заведение — это идти на расстрельную позицию. Просто потому, что ты не знаешь многих вещей.
Я вижу другой тренд: молодежь готова идти учиться, а потом идти работать. У них есть четкая цель — поработаем два года, чтобы понять процесс, и уже потом за счет денег друзей, родителей и других будем открывать свой проект. То есть они уже не готовы окунаться с головой в неизведанный мир просто из‑за красивой картинки. Все смотрят на Зарькова, Оганезова и других рестораторов, у которых хорошие машины, путешествия, лайфстайл, и все тоже хотят сидеть с друзьями, обсуждать тренды, новые проекты. Но и Оганезов, и Зарьков шли к этому с 90-х годов, а сейчас ни у кого нет клипового мышления и представления, что открыл кафе — и сразу попал в светскую хронику. Они четко говорят: «Нет, мы готовы выстраивать какие‑то вещи без амбиций на условную светскую жизнь».
— Ты сказал про деньги. Как сейчас ситуация на рынке после ковида? Уже прошло какое‑то время, кто‑то восстановился, кто‑то закрылся. Я помню, что ты рассказывал в своих интервью, что ковид отсеял часть заведений, как и в других индустриях. Интерес после пандемии вырос или только возвращается?
— Ты знаешь, ушел этот флер гастрономии, когда люди шли за необычным. Это прошло, потому что за необычным часто ничего нет. Это не про Москву, это про какие‑то отдельные случаи. Сейчас все просто хотят качественную, хорошую еду. Люди моментально вернулись в рестораны, но они пошли в места, которые любили, — сейчас немногие готовы рисковать. Так что все хорошие места сразу получили свою аудиторию. Та же самая Eva стала зарабатывать больше, чем до пандемии. В плохих местах выручки упали. Посмотри на Большую Никитскую — очень много старых мест закрыто, идет ремонт.
Мы заметили, что люди готовы ходить в рестораны днем. Раньше вечером везде было битком, а днем — только если были скидки на обеденное время. Сейчас такого меньше, и если видишь скидку в 30–40%, скорее всего, у места не все хорошо. Сейчас я общался с товарищем из крупной компании, спросил, где можно поесть, а он говорит: «Я не был в офисе год». Спрашиваю: «А что, вас не выпустили?», он: «Нет, нас выпустили, просто нет четкой инструкции, что мы должны быть в офисе».
— Слушай, да. Я смотрю по критериям, которые можно отследить. В телеграме ты не понимаешь, кто тебя читает. Я-то знаю, кто моя аудитория, но в самом телеграме нет статистики по возрасту. Я знаю, что костяк моих читателей возрастом 25–45 лет, но людей от 18 до 24 лет уже 25%. И эта цифра растет.
«СысоевFM» — мой личный телеграм-канал, то есть каждый может написать мне в личку и сказать: «А вот тут, мы считаем, недоработали». Я со всем этим работаю. Пишут молодые люди: «Мы читаем ваш телеграм-канал всю неделю, чтобы один раз выйти в лучшее место в Москве». То есть через три года это будет не раз в месяц, а пять раз в месяц, а через пять лет — ежедневным походом на обед.
— Чем выше доход, тем больше приток.
— Потому что сейчас нет концепции, что рестораны — это дорого. Если посмотреть на цены и доходы, они выравниваются и становятся чуть выше среднего.
— То есть можно сказать, что аудитория ресторанов за последние 10 лет помолодела?
— Да, сто процентов. Есть суперпроект Tre bicchieri. Владимир Басов рассказывал: «Мы открылись в начале нулевых, когда вино вообще было не в тренде, и люди пили водку с соком. Моей клиентурой были ребята, которые отучились в Лондоне, поработали и впитали культуру встреч с бокалом вина, а в Москве не было таких мест». За последние 15 лет вся молодежь побывала в Европе, Азии, Америке. Там гастрономия — отдельный пласт культуры. Хочется это повторить, учитывая, что все закрыто, а билеты в Эмираты на майские стоили 700 тысяч. На эти деньги можно хорошо погулять в Москве. На самом деле, закрытые границы дали прирост гостей в рестораны, но посмотрим, что будет, когда их откроют.
— Паттерн поведения изменился, и таким и останется.
— Доставка еды была вынужденной мерой, и понятно, что те, кто любят рестораны, снова пошли в них после открытия. То есть доставка показала, как это может быть, но ценность ресторанов выросла.
— А что ты думаешь по поводу поп-ап-проектов? Что это такое? Это маркетинговые истории? Что они значат для индустрии, нужно ли вообще брендам смотреть в эту сторону?
О гастрономии в России
— Ты затронул момент с туризмом и международными сложностями. Расскажи про наблюдения за гастрономическим туризмом внутри России. Кажется, интерес к этому растет — у меня многие знакомые открыли для себя Краснодарский край с точки зрения заведений. В целом какая ситуация сейчас с ресторанным бизнесом в регионах, есть ли туристический интерес?
В Сочи начинают появляться новые интересные места — тоже благодаря количеству москвичей. Я считаю, что Екатеринбург — один из самых интересных городов с точки зрения туризма: архитектура — конструктивизм и отличные рестораны на каждый день. В Ростове есть хорошая ресторанная группа. Все хозяева заведений, кстати, активно помогают в организации РРФ — по сути все лучшие рестораторы участвуют в фестивале, за что им отдельное спасибо.
Еще бурный рост в Нижнем Новгороде, Самаре, Красноярске. В путешествии ты не готовишь дома, а выбираешь лучшие места, поэтому цена ошибки велика — можно смазать впечатление от поездки. Вообще, в путешествии еда занимает важнейшую часть, так что яркое впечатление повлечет за собой и позитивный рассказ о городе. А мы все знаем, что сарафанное радио — самый сильный инструмент в промо.
— А если говорить про взаимодействие регионов и РРФ, ты видишь какую‑то динамику?
— По посещению сайта фестиваля Москва — номер один. Потом идет Екатеринбург — даже не Питер, потому что люди ждут этого события прямо сильно. Екатеринбург не очень большой, а чем больше город, тем сложнее донести до людей ценность события.
Сочи — один из значимых регионов, поэтому у нас там много и наружной рекламы, и радио. Мы делаем там из РРФ событие городского уровня. Города, в которых раньше сеты не заходили, теперь круто выстреливают. Люди не всегда готовы идти в незнакомое место, а тут — готовое решение по комфортной цене. В итоге ресторан может продать тысячу сетов — это плюс миллион к выручке. Всего плюс миллион для хорошего ресторана в центральном регионе — а для регионов это может быть 30% выручки за месяц.
— Понятно, что Москва остается лидером посещаемости. Тут хочется поговорить про твою карту лояльности. Это суперэффективная инициатива — почти четверть миллиона установок, и, я так понимаю, будут обновления. Расскажи, как это развивается и куда вы планируете двигаться.
— Система лояльности пока в заморозке. Нам подготовили полный комплект: удобный сайт, правильную платежную систему. Мы уже доработали соцсети — они теперь очень красивые — и в ближайшее время все запустим.
У нас останется бесплатная карточка Loyals (экс-«Привилегии») для новых мест, чтобы они получали трафик при открытии: мне интересно поддерживать новые места. И появится платная версия, которая будет давать много нематериальных привилегий — треки и дополнительные бонусы. Это не значит, что при заказе блюда — чай в подарок. Скорее, вы ужинаете на определенную сумму и вот — получите бутылку хорошего шампанского.
Эта премиум-подписка будет стоить 990 р. в месяц. Это дорого, но мне нужно всего 2000 пользователей в месяц, чтобы все работало. С учетом количества бесплатных карт, я думаю, мы получим эту цифру в первые две недели продаж.
— А как это работает с точки зрения механики?
— Мы договариваемся с ресторанами. Есть места, которые приходят сами, но я понимаю, что нужно окунуться самому. Поэтому я собираю команду из людей, которые могут курировать конкретные направления.
Про деньги
— Поговорим про деньги и про инвестирование. У тебя огромный, разноплановый периметр проектов, в которые ты инвестируешь. Какой твой интерес: имиджевый, финансовый, маркетинговый?
— Спектр действительно глобальный. По очень простой причине: ты прекрасно знаешь по Москве, сколько взлетов было у разных людей на разных прикольных темах. Человек выстрелил, все здорово, финансы, популярность — а потом все резко падало. Я понимал, что такие вещи [телеграм-канал, фестиваль] будут копироваться и в какой‑то момент все может закончиться. Так что я решил сначала подумать наперед, а не пытаться сразу выжать максимум.
Я вхожу деньгами, а не как условное медиа или что‑то еще. Я знаю этих людей, они делают крутые и качественные проекты, но да, мои медиаактивы или контакты, конечно, полезны.
— Конечно, ты используешь свои ресурсы для продвижение мест, которые тебе самому нравятся.
— Я бы не стал входить в плохой проект. Недавно меня друг назвал — условно —продюсером: понятно, что есть команды на порядок сильнее меня, но если я появился, значит, место точно прикольное. Со стартапами это работает так же; в них я начал инвестировать в марте прошлого года.
— А ты с этого экономически выигрываешь?
— Конечно. «Салон» мы отбили за 5,5 месяцев. «Ева» отбилась и генерирует хороший поток. Остальные проекты, которые открылись, тоже с положительной прибылью, и, мне кажется, они довольно быстро выйдут в ноль. То же и с ИТ-проектами.
— Про стартапы — ты входишь в разные фуд-тех-проекты. Расскажи, на какие рынки они ориентированы? Я знаю, что часть из них смотрит на Европу, часть — на Россию; какие‑то — музыкальные или про доставку.
О лучшем в России
— В твоей экосистеме есть еще и гид Great List, расскажи про нее тоже.
— Я очень давно хотел собрать в одном месте места, которые могу рекомендовать. Пока что это только рестораны. Правило очень простое: если вы есть в этом проекте, вы хорошие, если вы плохие — вас там не будет. Многим заведениям и брендам мы отказываем. Мы одни из первых начали маркировать это как рекламу: гастрономические каналы часто грешат тем, что пишут под видом собственного мнения то, что мы бы даже за очень большие деньги не написали. Если ты есть в Great List, ты уже хорош.
У меня есть места, которые не про гастрономию, но они суперкрутые. Например, ресторан «Узбекистан»: там готовят лучшие в городе плов, манты, шашлык — это очень вкусная еда, но совсем не та, которую люди обычно воспринимают под словом «гастрономия». Но это лучший узбекский ресторан города. В списке есть заведения из Москвы и Петербурга, но мы еще добавляем места. Скоро появится Казань, Сочи, Екатеринбург. Потом мы переведем все на английский, хотим пойти в Европу.
И последнее, что планируется, — видеоконтент. Я наконец-то нашел хорошего продюсера, который будет помогать запускать ютьюб, тикток. Будем направлены на премиум и лайфстайл.
Об аудитории медиа
— Медийные платформы — инстаграм, телеграм и так далее — стали сейчас маркетинговыми инструментами. Мне интересно узнать твое мнение о гастрономической журналистике. Есть ли у аудитории запрос на традиционные жанры, в которых медиа до сих пор существует?
— Мне кажется, люди давно перестали читать полотна. Чем важны городские медиа для читателей? Тем, что вы обязаны писать почти про все. Допустим, у «Афиши Daily» и The Village много текстов про новые места, в том числе в формате не рекомендации, а новости. Но читатель не понимает: все-таки хорошо или все-таки новость?
Меня же многие до сих пор называют критиком, хотя я им никогда не был. Моя лента состоит из коротких текстов. Но если я о чем‑то написал — значит, это важно.
Есть запрос на персонифицированные медиа. Не конструкция из авторов, а люди, которые придут в комменты и объяснят, почему они так написали. Мне кажется, людям нужны люди.
— То есть запрос на такой контент есть, но важно, чтобы он ассоциировался с кем‑то конкретным.
— Или на детализацию. Вот есть подборка из десяти событий. Вроде бы написал тот, кому ты доверяешь, но куда пойти? Мы сужаем воронку и берем на себя принятие решения. Нам нужен кто‑то, кто упростит досуг. Если хочешь сидеть дома, сиди, а если хочешь выйти — вот два лучших события. В видеоконтенте у нас тоже будет самое лучшее.
Про другие проекты
— С точки зрения индустрии ты поставщик ярких событий — фестивалей. А можешь выделить другие проекты, которые кажутся тебе особенно важными? И свои, и чужие.
— Сейчас я делаю масштабное полотно на 52 недели History by Macallan, цель которого не раскрыть гастрономию, а рассказать об истории личности. Как в одной рекламе герой говорит: «Я хочу купить эту яхту», а в ответ: «Она не продается, но я отдам тебе ее за историю». У меня будет 52 героя — по герою в неделю. Они расскажут про свою жизнь: кем ты был в школе, как повлиял на тебя вуз, первый поцелуй. Хочу раскрыть личность через подкаст, видеорецепт любимого блюда, любимую музыку, фильмы и книги. Шеф-повара — уже не рок-звезды, а личности и настоящие герои. Хочется раскрыть именно это.
Мне нравится, что делает команда Ермаковой Алены Martini Time, мне очень нравится то, что делает Минаев. У Esquire Weekend крутой концепт — я знаю, что ты принимал участие в разработке. Из фестивалей — все хорошие, никого не могу выделить.
Я рад, что появляется много образовательных проектов в индустрии. Сейчас дикая нехватка и официантов, и поваров, и менеджеров. Мы вернулись к тому, с чего начали: молодежь хочет учиться, а не тыкаться как слепой котенок.
Про Питер
— Про разницу Москвы и Петербурга ты отвечал неоднократно и даже приводил статистику. А в чем разница с точки зрения потребления, бизнес-процессов, дерзости, сюжетов?
— В Петербурге было ограничение по финансам, которое породило много интересных решений. При небольшом чеке и маленьких вложениях случилась ситуация, благодаря которой Петербург в СМИ стал гастрономической столицей.
— Огромное количество людей все время говорит: «Питер — гастрономическая столица России».
— Это красивый слоган, но гастрономическая столица все-таки в Москве. В Петербурге не хватает премиальных мест. Есть прикольные и недорогие, то есть культура на каждый день с сильно яркими вкусами — да, в СПб. действительно хорошо в этом плане. Но при этом мало заведений, где сумасшедший сервис, суперкачественные ингредиенты и высокий чек. Хотя сейчас такие места появляются. Но количество отличных мест на количество жителей в городе в столице выше на порядок. Уверен, что через два года ситуация изменится, я сам с партнерами буду этому способствовать.
Про алкоголь
— Вопрос про наше любимое. Как вообще меняется алкогольная культура? И в стране, и в городах-миллионниках.
— Мне наш бартендер в «Еве» Андрей Пруцких сказал, что если бы он услышал, что коктейль будет состоять из одного вида крепкого, он бы рассмеялся этому человеку в лицо. Потребление алкоголя растет, люди хотят попробовать все, что есть в баре: и коктейли, и вино, и крепкое. Брендам тяжело за этим угнаться.
— То есть даже с учетом бесконечного разговора про осознанность, потребление алкоголя на Руси не падает?
— Маловероятно. Если аудитория, которая активно пила три года назад, прекращает это делать, появляется новая. Это относится и к взрослым людям, и к молодежи. Чувак пять лет был на диком ЗОЖе, бегал марафоны, а теперь бухает каждый день — красиво пьет, но каждый день.
— Последний вопрос — про тебя. Ты так и продолжаешь из крепкого пить только водку?
— Пью очень редко, но если выпиваю, то джин, а водку снова перестал. Иногда для вида выпиваю бокальчик шампанского. Одним часто дело не ограничивается, но официально — один.