учение ф бэкона об идолах разума
«Идолы», которые мешают мыслить
Предлагаем убедиться, что базовые ошибки познания, которые Фрэнсис Бэкон описывал ещё 400 лет назад, никуда не исчезли.
Фрэнсис Бэкон, который жил на рубеже XVI и XVII веков, сформулировал множество идей, которые по сей день повторяют психологи и специалисты по когнитивным наукам.
В трактате «Новый Органон», или «Истинные указания для истолкования природы» Бэкон говорит о необходимости пересмотра и восстановления наук, закладывая основы для научного метода, который знаком нам сегодня. И там же рассказывает о трудностях, с которыми сталкивается всякий, кто стремится объяснять мир.
«Органоном» (от греческого слова «инструмент, метод») тогда называли логические сочинения Аристотеля. Тот посредством своих работ подарил метод не только схоластам, которые основывали на аристотелевской логике собственные «суммы» и диспуты, но и всей европейской научной мысли. Бэкон решил создать нечто не менее масштабное, потому и назвал «Новым Органоном» вторую часть работы о «великом восстановлении наук». Главным методом научного познания мира Бэкон полагал индукцию, которая предполагает рассуждение от частного к общему и опирается на опыт.
На пути познания даже людям разумным и просвещённым встречается множество препятствий. Эти препятствия он назвал идолами или призраками — от слова «idolum», которое в греческом языке означало «призрак» или «видение». Этим подчёркивается, что речь идёт о мороке, иллюзии — о том, чего нет на самом деле.
Предлагаем взглянуть на этих идолов и разобраться, существуют ли они по сей день.
Идолы рода
Читайте также :
«Родовые идолы» — это, согласно Бэкону, заблуждения, которые «находят основание в самой природе человека». Ошибочно было бы полагать, будто мир именно таков, каким он видится нашим органам чувств. «Ложно утверждать, что чувства человека есть мера вещей», пишет Бэкон. А ведь опыт, который мы получаем, общаясь с внешней средой, ещё и подвергается интерпретации, что также создаёт неизбежные погрешности. Ум человека в «Новом Органоне» сравнивается с неровным зеркалом, которое добавляет к отражаемым вещам собственные погрешности, искажая природу.
Идея о том, что наше восприятие относительно, была развита впоследствии множеством учёных и сформировала современное понимание наук о человеке и природе. Фигура наблюдателя влияет на трактовку знаменитых квантовых экспериментов, будь то кот Шрёдингера или опыт Клауса Йенсономса с дифракцией электронов. Изучение субъектности и индивидуальных человеческих переживаний — главная тема в культуре начиная с ХХ века.
Бэкон отмечет, что заблуждения «родоплеменного» характера есть у всех людей: они называются так, потому что свойственны всем нам как виду, и от этого багажа собственной природы никуда не деться. Зато философ — человек, который идёт по пути познания — может, как минимум, осознать эту природу и делать на неё скидку, выдвигая суждения о сути явлений и вещей.
Идолы пещеры
Прежде, чем говорить об этих заблуждениях, сперва нужно остановиться на символике пещеры. В классических текстах этот образ всегда отсылает к платоновской пещере, которую тот описывает в диалоге «Государство».
Согласно мифу о пещере, человеческое знание и незнание можно описать следующим образом. Стоя спиной к свету костра в тёмной пещере, человек смотрит на тени, отбрасываемые вещами на стены пещеры, и, видя их, полагает, что имеет дело с подлинной реальностью, в то время как видит лишь теневые фигуры. Согласно Платону, наше восприятие строится на наблюдении иллюзий, и мы только воображаем, будто познаём подлинную реальность. Таким образом, пещера представляет собой чувственно-воспринимаемый мир.
Бэкон уточняет, что у каждого человека своя пещера, которая искажает свет природы. В отличие от «идолов рода», «пещерные» заблуждения разнятся для каждого из нас: это означает, что погрешности в работе наших органов восприятия индивидуальны. Также важную роль играют воспитание и условия развития. Как и несколько сотен лет назад, сегодня у каждого из нас есть свой опыт взросления, усвоенные в детстве модели поведения, сформировавшие внутренний язык любимые книги.
«У каждого помимо ошибок, свойственных роду человеческому, есть своя особая пещера, которая ослабляет и искажает свет природы. Происходит это или от особых прирожденных свойств каждого, или от воспитания и бесед с другими, или от чтения книг и от авторитетов, перед какими кто преклоняется, или вследствие разницы во впечатлениях».Фрэнсис Бэкон, «Новый Органон»
Идолы площади
Читайте также :
Этих «идолов» Бэкон предлагает обнаружить (и обезвредить) в тесных сообществах людей, объединённых общими связями, интересами и проблемами. Социальное общение — наше лучшее умение как вида, однако в нём же может быть корень ошибок, которые из индивидуальных становятся коллективными, поскольку люди передают друг другу свои заблуждения.
Особое внимание Бэкон уделяет словам, ведь люди объединяются с помощью речи, а главная ошибка, которая может возникнуть в этой связи — «плохое и нелепое установление слов». Пусть слово «площадь» вас не обманывает: название эти идолы получили просто потому, что площадь — место шумное. А этому греху познания, по мнению философа, подвержены не только зеленщики на рынках, но и учёные. Ведь даже когда между учёными затевается спор, он чаще всего увязает в потребности «определиться с понятиями». Все, кто участвовал когда-либо в научных дискуссиях, знают: определяться можно сколь угодно долго. Поэтому Бэкон советовал обратиться к «обычаю и мудрости» математиков — начать с определений.
«Люди верят, что их разум повелевает словами. Но бывает и так, что слова обращают свою силу против разума. Это сделало науки и философию софистическими и бездейственными. Большая же часть слов имеет своим источником обычное мнение и разделяет вещи в границах, наиболее очевидных для разума толпы».Фрэнсис Бэкон, «Новый Органон»
О том, насколько важна лингвистика для сознания, сегодня говорят много — причём не только когнитивные психологи и лингвисты, но и специалисты, которые занимаются обучением машин. О значимости слов и определений начиная с ХХ века активно заговорили социальные философы. Используя язык, в котором много сниженных понятий, мы грубо упрощаем мысль; используя грубые слова для определения других людей — насаждаем агрессию в обществе. В то же время, давая грамотные и развёрнутые определения вещам и явлениям, мы говорим о них более спокойно и взвешенно, создаём более компетентные описания.
Чего Бэкон никак не мог предсказать, так это беспрецедентного для его времени развития средств коммуникации. Однако человеческая психология с получением новых инструментов не слишком изменилась — просто теперь мы можем ещё более эффективно создавать сообщества со своими правилами, представлениями, предрассудками, и языком, который всё это закрепляет.
Бэкон, Фрэнсис. Идолы разума
Автор: Фрэнсис Бэкон
ОБ ИСТОЛКОВАНИИ ПРИРОДЫ И ЦАРСТВЕ ЧЕЛОВЕКА
Перевод З. Е. Александровой
Фрагменты об «идолах разума», т. е. призраках, иллюзиях, фантазиях, измышлениях
Идолы и ложные понятия, которые уже пленили человеческий разум и глубоко в нем укрепились, так владеют умом людей, что затрудняют вход истине, но, если даже вход ей будет дозволен и предоставлен, они снова преградят путь при самом обновлении наук и будут ему препятствовать, если только люди, предостереженные, не вооружатся против них, насколько возможно.
Идолы рода находят основание в самой природе человека, в племени или самом роде людей, ибо ложно утверждать. что чувства человека есть мера вещей. Наоборот, все восприятия как чувства, так и ума покоятся на аналогии человека, а не на аналогии мира. Ум человека уподобляется неровному зеркалу, которое, примешивая к природе вещей свою природу, отражает вещи в искривленном и обезображенном виде.
Идолы пещеры суть заблуждения отдельного человека. Ведь у каждого помимо ошибок, свойственных роду человеческому, есть своя особая пещера, которая ослабляет и искажает свет природы. Происходит это или от особых прирожденных свойств каждого, или от воспитания и бесед с другими, или от чтения книг и от авторитетов, перед какими кто преклоняется, или вследствие разницы во впечатлениях, зависящей от того, получают ли их души предвзятые и предрасположенные или же души хладнокровные и спокойные, или по другим причинам. Так что дух человека, смотря по тому, как он расположен у отдельных людей, есть вещь переменчивая, неустойчивая и как бы случайная. Вот почему Гераклит правильно сказал, что люди ищут знаний в малых мирах, а не в большом или общем мире.
Существуют, наконец, идолы, которые вселились в души людей из разных догматов философии, а также из превратных законов доказательств. Их мы называем идолами театра, ибо мы считаем, что, сколько есть принятых или изобретенных философских систем, столько поставлено и сыграно комедий, представляющих вымышленные и искусственные миры. Мы говорим это не только о философских системах, которые существуют сейчас или существовали некогда, так как сказки такого рода могли бы быть сложены и составлены во множестве; ведь вообще у весьма различных ошибок бывают почти одни и те же причины. При этом мы разумеем здесь не только общие философские учения, но и многочисленные начала и аксиомы наук, которые получили силу вследствие предания, веры и беззаботности. Однако о каждом из этих родов идолов следует более подробно и определенно сказать в отдельности, дабы предостеречь разум человека. [. ]
На разум человеческий больше всего действует то, что сразу и внезапно может его поразить; именно это обыкновенно возбуждает и заполняет воображение. Остальное же он незаметным образом преобразует, представляя его себе таким же, как и то немногое, что владеет его умом. Обращаться же к далеким и разнородным доводам, посредством которых аксиомы испытываются, как бы на огне, ум вообще не склонен и не способен, пока этого не предпишут ему суровые законы и сильная власть.
Жаден разум человеческий. Он не может ни остановиться, ни пребывать в покое, а порывается все дальше. Но тщетно! Поэтому мысль не в состоянии охватить предел и конец мира, но всегда как бы по необходимости представляет что-либо существующим еще далее. Невозможно также мыслить, как вечность дошла до сегодняшнего дня. Ибо обычное мнение, различающее бесконечность в прошлом и бесконечность в будущем, никоим образом несостоятельно, так как отсюда следовало бы, что одна бесконечность больше другой и что бесконечность сокращается и склоняется к конечному. Из того же бессилия мысли проистекает ухищрение о постоянно делимых линиях. Это бессилие ума ведет к гораздо более вредным результатам в раскрытии причин, ибо, хотя наиболее общие начала в природе должны существовать так, как они были найдены, и в действительности не имеют причин, все же ум человеческий, не зная покоя, и здесь ищет более известного, И вот, стремясь к тому, что дальше, он возвращается к тому, что ближе к нему, а именно к конечным причинам, которые имеют своим источником скорее природу человека, нежели природу Вселенной, и, исходя из этого источника, удивительным образом исказили философию. Но легковесно и невежественно философствует тот, кто ищет причины для всеобщего, равно как и тот, кто не ищет причин низших и подчиненных.
Таковы те идолы, которых мы называем идолами рода. Они происходят или из единообразия субстанции человеческого духа, или из его предвзятости, или из его ограниченности, или из неустанного его движения, или из внушения страстей, или из неспособности чувств, или из способа восприятия.
Люди любят или те частные науки и теории, авторами и изобретателями которых они считают себя, или те, в которые они вложили больше всего труда и к которым они больше всего привыкли. [. ]
Осмотрительность в созерцаниях должна быть такова, чтобы не допустить и изгнать идолы пещеры, кои преимущественно происходят либо из господства прошлого опыта, либо от избытка сопоставления и разделения, либо из склонности к временному, либо из обширности и ничтожности объектов. Вообще пусть каждый созерцающий природу вещей считает сомнительным то, что особенно сильно захватило и пленило его разум. Необходима большая предосторожность в случаях такого предпочтения, чтобы разум остался уравновешенным и чистым.
Но тягостнее всех идолы площади, которые проникают в разум вместе со словами и именами. Люди верят, что их разум повелевает словами. Но бывает и так, что слова обращают свою силу против разума. Это сделало науки и философию софистическими и бездейственными. Большая же часть слов имеет своим источником обычное мнение и разделяет вещи в границах, наиболее очевидных для разума толпы. Когда же более острый разум и более прилежное наблюдение хотят пересмотреть эти границы, чтобы они более соответствовали природе, слова становятся помехой. Отсюда и получается, что громкие и торжественные диспуты ученых часто превращаются в споры относительно слов и имен, а благоразумнее было бы (согласно обычаю и мудрости математиков) с них и начать для того, чтобы посредством определений привести их в порядок. Однако и такие определения вещей, природных и материальных, не могут исцелить этот недуг, ибо и сами определения состоят из слов, а слова рождают слова, так что было бы необходимо дойти до частных примеров, их рядов и порядка, как я скоро и скажу, когда перейду к способу и пути установления понятий и аксиом.
Идолы театра или теорий многочисленны, и их может быть еще больше, и когда-нибудь их, возможно, и будет больше. Если бы в течение многих веков умы людей не были заняты религией и теологией и если бы гражданские власти, особенно монархические, не противостояли такого рода новшествам, пусть даже умозрительным, и, обращаясь к этим новшествам, люди не навлекали на себя опасность и не несли ущерба в своем благосостоянии, не только не получая наград, но еще и подвергаясь презрению и недоброжелательству, то, без сомнения, были бы введены еще многие философские и теоретические школы, подобные тем, которые некогда в большом разнообразии процветали у греков. Подобно тому как могут быть измышлены многие предположения относительно явлений небесного эфира, точно так же и в еще большей степени могут быть образованы и построены разнообразные догматы относительно феноменов философии. Вымыслам этого театра свойственно то же, что бывает и в театрах поэтов, где рассказы, придуманные для сцены, более слажены и красивы и скорее способны удовлетворить желания каждого, нежели правдивые рассказы из истории.
Содержание же философии вообще образуется путем выведения многого из немногого или немногого из многого, так что в обоих случаях философия утверждается на слишком узкой основе опыта и естественной истории и выносит решения из меньшего, чем следует. Так, философы рационалистического толка выхватывают из опыта разнообразные и тривиальные факты, не познав их точно, не изучив и не взвесив прилежно. Все остальное они возлагают на размышления и деятельность ума.
Есть ряд других философов, которые, усердно и тщательно потрудившись над немногими опытами, отважились вымышлять и выводить из них свою философию, удивительным образом извращая и толкуя все остальное применительно к ней.
Существует и третий род философов, которые под влиянием веры и почитания примешивают к философии богословие и предания. Суетность некоторых из них дошла до того, что они выводят науки от духов и гениев. Таким образом, корень заблуждений ложной философии троякий: софистика, эмпирика и суеверие. [. ]
Надо также предостеречь разум против той неумеренности, с которой философы выражают свое согласие или несогласие с чем-либо. Ибо такого рода неумеренность явно укрепляет идолы и как бы их увековечивает, так что не остается и доступа для их ниспровержения.
Итак, об отдельных видах идолов и об их проявлениях мы уже сказали. Все они должны быть отвергнуты и отброшены твердым и торжественным решением, и разум должен быть совершенно освобожден и очищен от них. Пусть вход в царство человека, основанное на науках, будет почти таким же, как вход в царство небесное, «куда никому не дано войти, не уподобившись детям».
Эмпиризм. Проблема метода.
Основателем эмпирического (опытного) направления в философии считается Фрэнсис Бэкон ( 22 января 1561 — 9 апреля 1626)— английский философ и политический деятель (в 1620 — 1621 гг. — лорд-канцлер Великобритании, второе должностное лицо в стране после короля).Он одним из первых осознал необходимость новой науки и сформулировал её задачи. Уже в начале своего главного произведения «Новый органон» (Новая логика) он заявляет, что наука – это не любомудрие, не знание ради знания, а средство для преобразования природы, переустройства жизни человека.
Суть основной философской идеи Фрэнсиса Бэкона — эмпиризма— заключается в том, что в основе познания лежит исключительно опыт.Чем больше опыта (как теоретического, так и практического) накопило человечество (и отдельный человек), тем ближе оно к истинному знанию.
Истинное знание, по Бэкону, не может быть самоцелью. Главные задачи знания и опыта — помочь человеку добиваться практических результатов в его деятельности, способствовать новым изобретениям, развитию экономики, господству человека на природе. В связи с этим Бэконом был выдвинут афоризм, который сжато выразил все его философское кредо: «Знание — сила».
Создание новой науки требует разработки нового метода, новой логики исследования. Роль метода чрезвычайно велика: «…хромой, идущий по дороге, опережает того, кто бежит без дороги», – говорит Бэкон о значении метода. Метод, таким образом, есть путь постижения истины. Наука должна начинать с опыта, с эксперимента – это главное положение Бэкона относительно метода.
Бэкон выдвинул новаторскую идею, в соответствии с которой главным методом познания должна стать индукция (метод восхождения от частного к общему). Под индукцией философ понимал обобщение множества частных явлений и получение на основе систематизации общих выводов (например, если многие отдельные металлы плавятся, то, значит, все металлы обладают свойством плавления).
Метод индукции Бэкон противопоставил методу дедукции ( (лат. deductio — выведение) — метод мышления, следствием которого является логический вывод, в котором частное заключение выводится из общего), предложенному Декартом.
Достоинство индукции Бэкона перед дедукцией Декарта — в расширении возможностей, интенсификации процесса познания.
Недостаток индукции — ее недостоверность, вероятностный характер (так как если несколько вещей или явлений обладают общими признаками, это вовсе не значит, что данными признаками обладают все вещи или явления из данного их класса; в каждом отдельном случае возникает необходимость в экспериментальной проверке, подтверждении индукции). Путь преодоления главного недостатка индукции (ее неполноты, вероятностного характера), по Бэкону, — в накоплении и систематизировании человечеством как можно большего опыта во всех областях знания.
Определив главный метод познания — индукцию, философ выделяет конкретные пути, с помощью которых может проходить познавательная деятельность:
Ø «Путь паука»— получение знания из «чистого разума», то есть рационалистическим путем. Данный путь игнорирует либо значительно принижает роль конкретных фактов, практического опыта. Несовершенство метода: рационалисты оторваны от реальной действительности, догматичны и, по Бэкону, «ткут паутину мыслей из своего ума».
Ø «Путь муравья»— способ получения знаний, когда во внимание принимается исключительно опыт, то есть догматический эмпиризм (полная противоположность оторванного от жизни рационализма). Несовершенство метода: «чистые эмпирики» концентрируют внимание на практическом опыте, сборе разрозненных фактов, доказательств. Таким образом, они получают внешнюю картину знания, видят проблемы «снаружи», «со стороны», но не могут понять внутреннюю сущность изучаемых вещей и явлений, увидеть проблему изнутри.
«Путь пчелы»,по Бэкону, — идеальный способ познания. Используя его, философ-исследователь берет все достоинства «пути паука» и «пути муравья» и в то же время освобождается от их недостатков. Следуя по «пути пчелы», необходимо собрать всю совокупность фактов, обобщить их (взглянуть на проблему «снаружи») и, используя возможности разума, заглянуть «вовнутрь» проблемы, понять ее сущность. Бэкон сравнивал эмпирика с муравьем, который за деревьями не видит леса, а рационалиста – с пауком, ткущим паутину из себя самого. Подлинный же ученый подобен пчеле, которая собирает нектар с цветов и перерабатывает в мед.
Таким образом, лучшим путем познания, по Бэкону, является эмпиризм, основанный на индукции (сбор и обобщение фактов, накопление опыта) с использованием рационалистических приемов понимания внутренней сущности вещей и явлений разумом.
Своей установкой на то, что подлинное знание должно опираться на опыт, он, безусловно, способствовал формированию в Англии эмпирического подхода к познавательному процессу, который развивали Томас Гоббс (1588-1679), Джон Локк (1632-1704), Джордж Беркли (1685-1753) и Давид Юм (1711-1776).
40. Учение Ф. Бэкона об «идолах разума».
Фрэнсис Бэкон великолепно понимает, что неразвитость «естественной философии» (по его выражению) объясняется в значительной мере тем, что философия смешалась с религией, была подчинена ей. Поэтому в противовес тому принципу, который был провозглашен Фомой Аквинским и поддержан церковью (философия является служанкой теологии), он исходит из принципа двойственности истины.
Знания Бэкон сравнивает с водой. Они или падают с неба, или бьют из земли. Те знания, которые идут с неба, от бога, составляют теологию, те же, которые идут от природы и источником которых являются ощущения, составляют естественную философию. Науки о природе должны быть ограждены от влияния и вмешательства религии. Только на этом пути возможно формирование новой науки.
Но этого недостаточно. Чтобы новая наука стала возможной, человеческий ум, по мысли Бэкона, должен быть очищен от «идолов», искажающих познание. Он выделяет четыре вида «идолов», которые препятствуют человеку получить истинное знание:
Ø идолы площади (рынка),
Идолы рода коренятся в самой природе человека, в его склонности считать чувства человека мерой всех вещей. Но человеческий разум склонен вносить в природу больше порядка, чем в ней есть; он склонен поддерживать то, что раз принял; «его окропляют воля и страсти»; на него больше всего действует то, что его больше всего поражает; он опирается на чувства, которые несовершенны и обманывают его. Таким образом, он очеловечивает природу, искажая её.
Идолы пещеры по природе своей во многом схожи с идолами рода, но связаны с индивидуальными особенностями ума, воспитания, пристрастий, привычек. Люди отдают предпочтение тому, во что они больше всего вложили своего труда; одни из них больше склонны к почитанию древности, другие – к новизне; они отдают предпочтение тому, с чем больше всего связан их опыт.
Но более всего мешают познанию идолы площади. Идолы площади порождены тем, что слова обыденного языка, имеющие своим источником мнение толпы, переносятся в науку, тем самым искажая подлинную природу явлений, мешают пытливому разуму проникнуть в природу вещей.
Указанные выше идолы или врожденны, или проникают в разум тайно, в ходе воспитания и общения. Четвертый вид идолов –идолы театра– имеют другую природу. Они сознательно воспринимаются и передаются из несостоятельных философских концепций. Корень заблуждений ложной философии троякий: софистика, эмпирика и суеверие.
Разум, если он хочет постигнуть природу, должен очиститься от этих идолов. Только так, по мысли Бэкона, может быть создана подлинная наука о природе, которой в предшествующей истории человечества или совсем не было места или уделялось очень мало внимания.