Как начать заниматься общественной деятельностью
Путь лидера
Блог про развитие лидерских качеств, построение карьеры и достижение жизненного успеха
Общественная деятельность как начало карьеры: инструкция по применению
Про то, как можно использовать общественную деятельность в своем продвижении по жизни, я уже писал: Общественная деятельность и карьера
Теперь хочу остановиться на общественной деятельности более конкретно.
А для этого нужно разобраться с этапа жизни обычного общественного деятеля. Мы рассмотрим самый типичный вариант.
(Да, я утрирую и иронизирую. Но «все основано на реальных событиях»)
Этап первый: «активист»
Человека разными путями засасывает в общественные организации: услышал от друга, попал на мероприятие, потом понравилось – и пошло-поехало. Активисту общественная деятельность нравится: лидер организации красиво вешает ему лапшу на уши, а самолюбие удовлетворено причастностью к «большим делам». (Большие дела, само собой, чаще всего сводятся к раздаче агитбумажек или презервативов:)))
Этап третий: «прозревший»
Потихоньку к нашему герою приходит осознание, что раздача презервативов – это, конечно, общественная деятельность, но какая-то не такая. А затрачивая такое же количество времени на нормальную работу (да хоть грузчиком), можно получить гораздо больше благ. Но трясина цепко держит адепта, и он, подергиваясь и выдавая циничные тирады, продолжает заниматься проЭктами по раздаче Сами-Знаете-Чего.
За третьим этапом, как несложно догадаться, обычно следует прекращение общественной деятельности – у человека попросту нет настоящих причин ей заниматься.
Что мы можем сказать, проследив три этапа деятельности нашего героя?
А то, что он занимался ерундой. И это никак не поспособствует его успеху в жизни.
Значит ли это, что общественная деятельность – никчемное занятие?
Нет. Просто к ней (как и к любому делу) нужно подходить обдуманно.
1. Четко определите, с какой целью вы занимаетесь общественной деятельностью и стройте ее в соответствии с этой целью.
Хотите обзавестись полезными связями? Работайте в этом направлении: ищите спонсоров, договаривайтесь о проведении мероприятий с важными чиновниками. Стремитесь «прокачать» лидерские качества? Так перехватывайте командование и ведите всех неважно куда…
Очень важно ставить цели четко. Не абстрактно «хочу много связей», а «хочу к первому января связей чтобы…(выиграть выборы, найти надежных партнеров и тд).
2. В каждый конкретный момент спрашивайте себя: окупается ли ваша работа на благо общества? Приносит ли она вам то, чего вы хотите?
3. Оглядывайтесь по сторонам. Чем занимаются ваши коллеги-общественники? Какую выгоду извлекают они? Чего они хотят и ждут от вас? Чему у них можно поучиться.
И последнее. Не затягивайте с завершением вашей общественной деятельности. Год-два – это предел. Получили, что хотели – и хватит. О.Д. не должна стать тормозом на пути карьеры. Будьте готовы уйти из организации, когда это потребуется, невзирая на протесты коллег.
Итак: общественная деятельность может стать хорошим стартом для вашей карьеры или бизнеса. Для этого надо всегда четко ставить личную цель своей деятельности и быть готовым уйти в «настоящую» жизнь, когда цель будет достигнута.
Что нужно знать, если решил стать общественным деятелем
В детстве многие мечтали стать супергероями, спасать человечество и менять мир к лучшему. Реальность оказалась сложнее, и усилий для каких-то изменений или даже для спасения всего одного человека нужно приложить больше, чем просто для схватки со злодеем. Тем не менее стать супергероем можно, хотя и не каждому подходит этот путь. Общественная деятельность — это героизм XXI века: она может принести пользу целым социальным слоям или регионам, может дать толчок тектоническим изменениям в самой структуре общества или государства. Что, как и ради чего делать — решить можешь только ты сам. Здесь рассмотрим только общие примеры и обсудим основы безопасности, которые необходимо соблюдать.
Общее понимание предстоящего пути
Прежде всего тебе нужно найти понимание того, что из себя представляет общественная деятельность. Это когда никто тебе ничего не должен, а ты, наоборот, должен многим, и в первую очередь — своей совести. Звучит идеализированно, но в этом деле без идеализма никак. В противном случае тебе лучше заниматься политикой.
Кстати, не путай активизм с политикой: они вроде бы очень похожи и на определённом этапе, скорее всего, пересекутся, но смысл разный. Политик — это человек, который говорит одно, думает о втором, а делает третье. Политик видит общество в целом и людей в частности как ресурс, как голоса. Общественный деятель — это человек, который вообще говорит не так много, а делает то, что считает необходимым. Общественник видит людей как потерпевшую сторону. Потерпевшую в том числе и от действий политиков.
То есть речь не о том, чтобы баблишка нарубить или заполучить удобное кресло в большом кабинете, а в том, чтобы через самореализацию изменить мир, страну, город, район. Начать, кстати, придётся с района, скорее всего. В этом активизм ничем не отличается от других сфер деятельности. Сначала нужно влиться, получить какой-то опыт, научиться оказывать влияние на какие-то мелочи — и уже потом переходить к глобальным проблемам человечества.
Выбор ниши и организации
Естественно, нужно выбрать нишу. Общественный деятель — это примерно как рабочий: общее обозначение с кучей разнообразных сфер деятельности. Выбирать нужно исходя из собственного видения жизни и мироустройства, и сделать это очень просто. Представь, что тебе предлагают назвать три вещи — самые отвратительные, которые можно убрать из мира. Вот посиди, подумай. И когда сформируешь чёткое представление о том, чего в мире быть не должно или, может быть, наоборот, чего миру остро не хватает, тогда и выбирай нишу.
Это может быть экология, например, или какая-то юридическая помощь; может быть организационная помощь, какой-то гражданский контроль — выбор безграничен, ведь проблем хватает. При этом каждая конкретная проблема может иметь несколько подходов для решения. Вот экологическая ситуация — с ней много проблем. Браконьерство — это одна проблема, которая тоже делится на много подпунктов — от ловли рыбы с динамитными шашками до охоты на редкие виды животных, занесённые в Красную книгу. Вырубка лесов и загрязнение рек промышленными выбросами — это тоже большие и актуальные проблемы. То же самое с юридической помощью: нельзя оказывать её по всем фронтам — нужно выбрать нечто близкое твоему пониманию. Одно дело — защищать обманутых дольщиков, совсем другое — защищать людей, пострадавших от произвола силовых органов. Оба направления являются одинаково острыми, но не получится объединить их, во всяком случае не сразу.
В общественной деятельности есть место и для людей без особых навыков или знаний. Ты наверняка видел или хотя бы слышал о всяких проектах вроде «СтопХам», «Лев против» или «Хрюши против». Последние занимаются выявлением просрочки на прилавках крупных магазинов. Вроде мелочь, но если копнуть глубже — выясняется, что на этой мелочи десятки миллионов наживают, скармливая народу не только низкокачественную, так ещё и просроченную еду. Названия движений приведены просто как примеры — есть много более мелких и никому не известных. Для начала тебе лучше примкнуть к одной из уже существующих организаций — они есть в любом крупном городе.
Собственная безопасность
Общественная деятельность сама по себе является самопожертвованием, ведь человек тратит время и силы ради общего блага. Тем не менее есть разница между самоотверженностью и безрассудством. Во-первых, тебе необходимо всегда иметь действующий загранпаспорт, желательно с открытой визой в какую-нибудь европейскую страну. Без загранника ты больше камикадзе, чем активист. Во-вторых, обязательно нужно иметь в телефоне и в собственной памяти контакты для скорой юридической помощи.
Оба пункта легко выполнимы — не пренебрегай ими: общественная деятельность — штука небезопасная. Причём не только в нашей стране. Никто и нигде не любит «занозы», впивающиеся в одно место. К примеру, озаботился ты вредными заводскими выбросами в реку, где уже вся рыба передохла, а вода приобрела желтоватый оттенок. Поднял проблему до уровня обсуждений в СМИ — на завод зачастили проверки. Владелец несёт убытки, как финансовые, так и репутационные. Для него проблемой становишься именно ты, а не река или завод. Имея значительно больше ресурсов, владелец такого завода может найти методы воздействия — вероятно, ты представляешь какие. Может быть, относительно правовые, а может, и в стиле 90-х. Кроме этого, тебе нужно будет отказаться от всех компрометирующих или незаконных пристрастий и привычек, если таковые имеются. Чем успешнее станет твоя деятельность, тем быстрее до них докопаются.
Инструкция: как НКО начать вести коммерческую деятельность
Зачем НКО коммерческая деятельность
Коммерческая деятельность — это один из инструментов повышения экономической устойчивости НКО. Деятельность, приносящая прибыль, дает организации возможность эффективно осуществлять ее миссию и помогать целевой группе, уверены специалисты Центра развития некоммерческих организаций (ЦРНО внесен Минюстом РФ в реестр НКО, выполняющих функции иностранного агента).
Руководитель направления по работе с социально-предпринимательскими проектами ЦРНО Анастасия Селезнева и юрист ассоциации «Юристы за гражданское общество» Софья Прохорова помогают разобраться, какие шаги необходимо предпринять НКО, чтобы начать зарабатывать самостоятельно.
Шаг 1. Понять, что заниматься коммерческой деятельностью — нормально и этично.
По словам Анастасии Селезневой, до сих пор общество и сами НКО предвзято относятся к извлечению прибыли. Это часто выражается мнением, что зарабатывать на чужих бедах и социальных проблемах некорректно. На самом деле коммерческая деятельность помогает достичь большей устойчивости, решать социальные проблемы более планомерно и регулярно находить на это средства.
Шаг 2. Сделать выбор, что продавать и кому
Опыт специалистов ЦРНО показывает, что чаще всего некоммерческие организации выбирают продавать товары, которые делают их подопечные, или профессиональные услуги своих сотрудников, которые могут иметь спрос на рынке: тренинги, мастер-классы, консультации.
В любом случае нелишним будет провести анализ рынка: что сейчас востребовано и уже продается в секторе, какие есть свободные ниши, что важно благополучателям и конечным потребителям.
Здесь можно почитать, как и зачем НКО выпускать собственный мерч и насколько это может быть выгодно.
Шаг 3. Обсудить решение с командой
Важно спросить своих сотрудников, насколько они сами хотят и готовы к тому, чтобы организация начала вести коммерческую деятельность, нет ли у кого-то из членов команды внутреннего сопротивления. Также необходимо понять, кто может взять на себя ответственность за новый фронт работ.
«Самое главное — отнестись к этой работе как к отдельному проекту и собрать вокруг него команду. Этим нужно заниматься системно, а не время от времени, иначе ничего не получится. На старте важно, чтобы был как минимум руководитель этого направления и хороший маркетолог (внутренний или внешний), который сможет провести анализ рынка и вывести продукт», — рекомендует Анастасия Селезнева.
Шаг 4. Выбрать форму деятельности
Многих пугают именно юридические аспекты: какую форму ведения деятельности выбрать, как отчитываться и вести бухгалтерию.
По словам юриста Софьи Прохоровой, здесь возможны варианты:
В этом случае необходимо соблюдать некоторые требования.
«Так, например, для автономной некоммерческой организации (АНО) самое главное, чтобы при осуществлении этой деятельности не было признаков предпринимательской деятельности, в частности, систематического извлечения прибыли, — подчеркивает Софья Прохорова. — Если мы проводим платную акцию раз в год (при соблюдении всех перечисленных требований), это допускается.
Регулярно зарабатывать деньги (два и более раз в год) АНО не может. Единственный правомерный способ — создать для этих целей отдельную коммерческую структуру. У других форм такого строгого ограничения нет».
2. Вы создаете отдельный департамент.
Еще один способ — создать структурное подразделение, например, отдел или департамент, в котором (при соблюдении требований, о которых говорилось выше) некоммерческая организация сможет реализовывать платные виды деятельности.
Но здесь важно помнить, что сотрудники, работающие в НКО по проектам и получающие зарплату из проектных средств, не могут при 100% занятости заниматься и коммерческой деятельностью тоже. Необходимо разделять их занятость по разным направлениям не только на деле, но и в документах.
3. Вы хотите вести коммерческую деятельность и регулярно получать доход.
По словам Софьи Прохоровой, самый безопасный и по сути простой для всех видов НКО законный способ заниматься коммерческой деятельностью — создать отдельное юридическое лицо и отделить некоммерческую деятельность от коммерческой.
Самая простая по созданию и ведению форма – общество с ограниченной ответственностью (ООО). Также можно зарегистрироваться в качестве индивидуального предпринимателя (ИП).
Создателем могут выступать сама НКО, ее учредители, члены организации или кто-то из руководства — любой человек. Аффилированность может быть замечена, если НКО будет заказывать услуги только у этой коммерческой организации — тогда могут возникнуть претензии со стороны налоговых органов.
Бухгалтерию при этом могут вести одни и те же люди при наличии соответствующим образом оформленных договорных отношений.
Работать это будет так: коммерческая организация зарабатывает деньги и распределяет их в виде дивидендов учредителю, если учредитель — сама НКО, или передает в виде пожертвования в НКО, таким образом финансируя некоммерческую деятельность.
Новая коммерческая организация может осуществлять свою деятельность в социальной сфере, но это необязательно, то есть выбор деятельности здесь уже значительно шире.
Шаг 5. Поверить в себя
Несмотря на множество важных деталей, по словам специалистов ЦРНО, разобраться в характере коммерческой деятельности не так уж сложно: бизнес или юридического образования для этого, как правило, не нужно. И в среднем за три-шесть месяцев вполне можно пройти путь от идеи до запуска тестового продукта и первых продаж.
Что нужно знать, если решил стать общественным деятелем?
Прежде всего, нужно найти понимание того, что из себя представляет общественная деятельность. Это, когда никто вам ничего не должен, а вы, наоборот, должны многим, и в первую очередь — своей совести. Звучит идеализированно, но в этом деле без идеализма никак. В противном случае, вам лучше заниматься политикой.
Кстати, не путайте активизм с политикой: они вроде бы очень похожи и на определённом этапе, скорее всего, пересекутся, но смысл разный. Политик — это человек, который говорит одно, думает о втором, а делает третье. Политик видит общество в целом и людей в частности как ресурс, как голоса. Общественный деятель — это человек, который вообще говорит не так много, а делает то, что считает необходимым. Общественник видит людей как потерпевшую сторону. Потерпевшую, в том числе, и от действий политиков.
То есть речь не о том, чтобы деньжат нагрести или заполучить удобное кресло в большом кабинете, а в том, чтобы через самореализацию изменить мир, страну, город, район. Начать, кстати, придётся с района, скорее всего. В этом активизм ничем не отличается от других сфер деятельности. Сначала нужно влиться, получить какой-то опыт, научиться оказывать влияние на какие-то мелочи — и уже потом переходить к глобальным проблемам человечества.
Естественно, нужно выбрать какое-то одно направление. Общественный деятель — это примерно как рабочий: общее обозначение с кучей разнообразных сфер деятельности. Выбирать нужно исходя из собственного видения жизни и мироустройства, и сделать это очень просто. Представьте, что вам предлагают назвать три самые отвратительные вещи, которые можно убрать из современного общества. И когда вы сформируете чёткое представление о том, чего в мире быть не должно, или, может быть, наоборот, чего миру остро не хватает, тогда и выбирайте нишу.
Это может быть, например, какая-нибудь юридическая помощь; может быть организационная помощь, какой-нибудь гражданский контроль — выбор безграничен, ведь проблем хватает. При этом каждая конкретная проблема может иметь несколько подходов для решения. К примеру, нельзя оказывать юридическую помощь по всем фронтам — нужно выбрать нечто близкое твоему пониманию. Одно дело — защищать обманутых дольщиков, совсем другое — защищать людей, пострадавших от произвола государственных органов. Оба направления являются одинаково острыми, но не получится объединить их, во всяком случае, сразу.
В общественной деятельности есть место и для людей без особых навыков или знаний. Для начала вам лучше войти в одну из таких уже существующих организаций — они есть в любом крупном городе.
Общественная деятельность сама по себе является самопожертвованием, ведь человек тратит время и силы ради общего блага. Тем не менее, есть разница между самоотверженностью и безрассудством. Общественная деятельность — небезопасная сфера деятельности. Причём, не только в нашей стране. Никто и нигде не любит «занозы», впивающиеся в одно место. К примеру, озаботились вы вредными заводскими выбросами в реку, где уже вся рыба передохла, а вода приобрела желтоватый оттенок. Подняли проблему до уровня обсуждений в СМИ — на завод зачастили прокурорские проверки. Владелец несёт убытки: как финансового, так и репутационного характера. Для него проблемой автоматически становитесь в таком случае именно вы, а не река или завод. Имея значительно больше ресурсов, владелец такого завода может найти методы воздействия — вероятно, вы и без представляете, какие именно методы. Могут быть относительно правовые, а могут быть и в стиле 1990-х. Кроме этого, вам нужно будет отказаться от всех компрометирующих или незаконных пристрастий и привычек, если таковые имеются. Чем успешнее станет ваша деятельность на общественном фронте, тем быстрее докопаются до этих ваших привычек и пристрастий.
Активизм небезопасен — не кидайтесь на баррикады и не ведите на них людей. Никому вы этим не поможете. Самое главное — сохранить людей! Дело живёт, пока живы люди, пока есть те, кто этим делом занимаются.
Добро за деньги: как заработать на социальном проекте
Социальное предпринимательство обычно ассоциируется с пожертвованиями, краудфандингом и просьбами о помощи в соцсетях. Между тем неготовность рассчитывать на собственные силы — самый надежный могильщик проектов. О том, почему социальный бизнес не только может, но и должен зарабатывать, рассказали основатели проектов и члены экспертного совета номинации «Менеджер в социальной сфере» Премии РБК 2018.
Те же правила
«Я хотела спасти деревню Малый Турыш. Можно было пойти по пути НКО, но кто будет помогать людям, которые живут в никому не известном месте? Поэтому моя изначальная установка была: нужно что-то производить, чтобы ни от кого не зависеть. Если ты зарабатываешь деньги и уже на эти деньги потом делаешь что-то хорошее, ты ни перед кем не обязан отчитываться.
Я исходила не из того, чем выгодно заниматься, а из того, что у меня есть. У меня было: очень много меда, леса, поля, куча дикоросов. Сама я мед не ем, потому что в детстве меня им перекормили. Поэтому я хотела придумать из этого меда и ягод что-то такое, что мне будет по кайфу есть. И если у меня получится угодить такому привередливому человеку, как я сама, то получится понравиться и другим. Вот такая была гипотеза.
Как проект стал социально ответственным? В каком-то смысле это было неизбежно: если ты ищешь сборщиков ягод в деревне, вряд ли откликнутся 30-летние, потому что это муторная работа, которая требует прилежания. Когда я обратилась к жителям и сказала, что мне нужны ягоды, первыми откликнулись бабушки. И сейчас в основном работают они — хотя этим летом, например, среди 230 наших сборщиков было уже 50 подростков.
Когда мы формулируем свое уникальное торговое предложение, мы не говорим, что мы полезные и экологичные, а отвечаем на совсем другой вопрос: зачем мы это делаем? И, как мне кажется, когда бизнес вместо надоевшей фразы «мы производим натуральный продукт» говорит: «Этот продукт помогает нам развивать деревню и менять облик нашей страны», — целевая аудитория отзывается гораздо активнее. Наша аудитория — это зрелые люди, у которых есть пожилые родители. Все прекрасно знают, что в деревне сейчас плохо. И человек покупает банку меда не только потому, что он вкусный, но и затем, чтобы изменить жизнь в стране».
Гузель Санжапова, основатель Cocco Bello Honey
В конце 2013 года Гузель Санжапова запустила производство крем-меда Cocco Bello Honey в деревне Малый Турыш Свердловской области. Таким образом ей удалось обеспечить работой пожилое население отдаленной деревни.
«Правила игры для социального бизнеса точно такие же, как и для любого другого. Разница лишь в том, что создатели социальных проектов порой вынуждены мириться с тем, что доходность у них будет несколько ниже, чем в чисто коммерческом проекте. Зато на уровне идеи можно проявлять креатив — идеи могут быть такими, какие в обычном бизнесе просто не возникнут.
Например, есть такой британский ресурс Сudo Donate, который предлагает обычным людям задействовать их технику для майнинга криптовалюты. У каждого из нас есть дома компьютер, мощности которого большую часть суток простаивают. Доходы от продажи криптовалюты, которую добыли с помощью компьютеров обычных граждан, проект переводит благотворительным организациям — за вычетом 20%, которые оставляет себе. Деньги получаются из воздуха! Никто — ни бизнес, ни «клиент», которым являетесь вы, — почти ничего не тратит. Единственное, за что вы платите, — электроэнергия, которую потребляет ваш компьютер. При этом бизнес зарабатывает, благотворительные организации получают пожертвования, а вы делаете добро, по большому счету ничем не жертвуя.
Или есть очень интересный российский проект Meet For Charity. Это онлайн-аукцион встреч с известными людьми. Этот проект тоже берет комиссию, а основную часть денег переводит на счета благотворительных фондов. У них разыгрывается от пяти до десяти аукционов в неделю. Чем прекрасен этот проект? Дополнительная ценность создается практически на ровном месте!
Я являюсь членом совета «Рыбаков Фонда». В свое время фонд инициировал Philtech — образовательную программу для социальных технологических стартапов. Среди ее выпускников, например, проект «Сурдо-онлайн» — мобильное приложение для слабослышащих. Это облачный сервис для сурдоперевода в онлайн-режиме, работающий на обычном планшете. Его устанавливают аэропорты, аптеки, магазины, клиники, чтобы облегчить глухим и слабослышащим людям доступ к своим услугам. У проекта интересная бизнес-модель. Сервис абсолютно бесплатный для конечных бенефициаров — людей с нарушениями слуха. Как же команда монетизирует проект? За сервис платит бизнес, привлекающий с его помощью целый сегмент новых клиентов. В результате все в выигрыше: и бенефициары, и бизнес, и сам стартап.
Можно долго спорить о том, что такое социальный бизнес. Я считаю, что таким можно считать любой бизнес. На мой взгляд, и Google, и Facebook решают социальные проблемы. Правда, они параллельно порождают новые, но это другой вопрос. Идеально, когда бизнес создает ценности там, где их не было бы, если бы не нашлось благотворительной идеи. Уверен, что в ближайшее время грань между социальным и классическим бизнесом сотрется. Многие благотворительные организации будут эволюционировать в сторону гибридной модели».
Дмитрий Дикман, основатель и генеральный директор консалтинговой компании Group 36, эксперт Премии РБК
Одежда и надежда
«Наш фонд «Второе дыхание» занимается переработкой ненужной одежды, и нам требуется определенная инфраструктура: склады, сортировщики, грузчики, различная техника — штабелеры, конвейеры, прессы. В таких делах краудфандинг работает тяжело: покупка пресса за 200 тыс. руб. — это ведь не операция для трехлетнего ребенка. Даже попавшие в сложную ситуацию взрослые вызывают у людей больше сочувствия, чем какие-то абстрактные штуки вроде метана, который выделяет на мусорном полигоне твой синтетический свитер.
Есть, конечно, возможность получить гранты, но она очень ограничена: например, от Фонда президентских грантов можно получить не более 10 млн руб. в год, а гранты мэра Москвы — это не более 2,5 млн руб. Если ты хочешь расти и развиваться, этих денег точно не хватит.
В этих условиях собственная предпринимательская деятельность для социального проекта — это путь к независимости. Ты можешь браться за любую социальную и экологическую проблему, даже если она непопулярна, — ведь у тебя есть средства для ее реализации. Если мы хотим создать инфраструктуру для переработки сотен тонн старых вещей в новые материалы, а не отправлять их на мусорные полигоны, нам нужны средства, которые мы можем заработать сами.
Поэтому фонд «Второе дыхание» часть собранной одежды продает и тем самым окупает переработку старых и заношенных вещей в плохом состоянии. Сейчас примерно половина того, что нам сдают, — это ветошь, которая идет на переработку. Это часть убыточна для нас, потому что переработчики платят нам существенно меньше, чем мы тратим, чтобы собрать, отсортировать, отгрузить. Плюс в этом году мы решили выходить на регионы: у нас большой совместный проект с IKEA в 11 городах, растет объем сбора — соответственно, нам нужно еще больше денег, чтобы все это организовать. 10–30% вещей нам приходится продавать.
Это нужно, чтобы не возникало ситуаций, как у многих фондов, когда ты потерял бесплатное помещение в центре Москвы, в котором, например, инвалиды делали поделки. Фонды начинают писать в соцсетях: «Ой-ой-ой, что же делать? У нас теперь нет дома, надо закрыть пять месяцев просроченной аренды», — и многие люди присылают им деньги. Но системно проблема не решается, и на следующий год повторяется та же история: никто не думает про развитие, про то, что зарплаты должны быть конкурентные, чтобы приходили нормальные специалисты, а не те, кого отверг коммерческий рынок. Моя задача как руководителя организации — создать интересные вакансии, чтобы с нами работали профессионалы.
Изначально я старалась, чтобы все процессы нашего некоммерческого проекта функционировали как бизнес-процессы в обычных организациях. Например, у нас четко выстроена логистика: действует автоматизация путевых листов, есть маячки на машинах и понимание, сколько водители потратили на поездки, есть датчики на контейнерах для сбора одежды, которые нам сообщают, что ящики переполнены. Если мы благотворительный фонд, это не значит, что у нас сидит добрая женщина-волонтер на линии и бесплатно курирует бесплатного же водителя. Только деньги гарантируют скорость и качество работы.
Нам часто говорят: «Вы получаете вещи на халяву, а потом их еще и продаете!» Но чтобы получить эти вещи, нужно как минимум выплачивать зарплату координатору, который будет договариваться с компаниями уровня Uber, Google, IKEA о том, чтобы стать их партнерами. Для этого нужно пройти немыслимое количество проверок, встреч и презентаций. Никто не задумывается о том, сколько мы тратим на инфраструктуру. Например, ящики для сбора вещей (в Москве их сейчас более 50) идут к нам из Германии, потому что, как оказалось, в России невозможно заказать контейнер, который нормально сконструирован — не будет течь, ржаветь — и при этом стоит адекватных денег.
На самом деле у нас все то же самое, что и в обычном бизнесе, просто задача не в том, чтобы заработать дивиденды для владельцев: вся прибыль реинвестируется в развитие инфраструктуры или идет на развитие соцпроектов, которые сами по себе не могут окупаться. В прошлом году более 25% своего бюджета фонд заработал предпринимательской деятельностью».
Дарья Алексеева, лидер проекта Charity Shop и создатель благотворительного фонда «Второе дыхание»
В 2014 году Дарья Алексеева создала магазин Charity Shop, который продает брендовые вещи в благотворительных целях. Годом позже предпринимательница основала фонд «Второе дыхание», который занимается сбором ненужной одежды в Москве.
«В недавнем исследовании «Зарубежный опыт развития социального предпринимательства и возможность его применения в России» Института экономической политики Егора Гайдара приводится классификационная шкала разных форматов социального предпринимательства, разработанная международной организацией «Глобальный мониторинг предпринимательства». На шкале два полюса — социальный и коммерческий. На первом находятся проекты, для которых социальная цель важнее, чем коммерческий результат, — НКО и благотворительные организации. Они существуют на пожертвования граждан, гранты, иные формы помощи. На другом полюсе — коммерческие предприятия. Для них главный смысл — получение прибыли, но при этом у них могут быть и социальные цели, которые они декларируют и реализуют за счет части прибыли.
Между полюсами есть еще два формата. Первый — некоммерческое социальное предприятие: оно зависит от государственной и иной финансовой помощи, но объединяет свою социальную миссию с внедрением инновационных подходов. Экономическая устойчивость таких предприятий может частично обеспечиваться рыночной реализацией товаров или услуг, связанных с социальными задачами. Второй формат — так называемое гибридное социальное предприятие — решает важную для общества проблему инновационным способом и при этом само зарабатывает средства, которые инвестирует в свое развитие. Такие предприятия реализуют свою социальную миссию прежде всего за счет рыночных механизмов.
Ответ на вопрос, может ли социальное предприятие быть успешным, лежит на этой линейке. НКО с элементами социального предприятия и гибридное социальное предприятие в развитых экономиках обычно успешны. Почему в России они сталкиваются с проблемами, которые мешают им стать успешными? Дело в общей предпринимательской атмосфере. Если бизнес-климат не позитивен, а возможности потребителей скромны, страновые риски и экономические проблемы ложатся на социального предпринимателя тяжелым грузом».
Светлана Миронюк, профессор практики Школы управления «Сколково», исполнительный директор «PwC Россия», куратор номинации «Менеджер в социальной сфере» Премии РБК
Старый, но не дряхлый
«Проекты для инвалидов могут быть только благотворительными. Но у нас другая история — пожилые люди, и мы не скрываем, что зарабатываем на них деньги. Где-нибудь в Швеции за дом престарелых платит государство. Но если бы у нас кто-то открыл социальный бизнес, который бы не вылезал из убытков, я бы очень сильно напрягся: какие интересы преследует человек, который помогает всем подряд «за так»?
Пожилых людей мы делим на три группы. Есть вполне самостоятельные: сами могут себе кашу готовить утром. Им скорее нужно наблюдение, профилактика болезней. Вторая группа — те, кто поступил на бытовую реабилитацию: инсульт или инфаркт случился, или ногу сломал человек, и тогда его на время помещают к нам в пансионат. Таким нужно человеческое общение, забота: например, человек после инсульта перестал ходить, и его надо заново учить, как ребенка. Третья группа — те, кто нуждается в паллиативной помощи, — люди с деменцией, с Альцгеймером, после третьего инсульта, онкологические больные. Таким лучше уже не станет, но заботиться о них нужно еще долгие годы.
У всех этих людей есть родственники, дети, и они заинтересованы в том, чтобы уход был хороший. Они не готовы отдать свою маму в какой-то приют при церкви, где нет ни стандартов, ни гарантий качества услуг. Когда люди платят, они вправе все это требовать. И я считаю: хорошо, что мы берем деньги и за это гарантируем людям, что за их родственниками присмотрят. И чем больше люди платят, тем выше их ожидания — это своеобразная благодарность своим родителям за хорошее детство.
Идея открыть сеть пансионатов для престарелых возникла в 2008 году, когда я волонтерил — вместе с врачом ходил к одиноким бабушкам: помогал умываться, делать кардиограмму и все такое прочее. Однажды нам попалась лежачая пациентка 86 лет. У нее была мечта — попасть в больницу. Она говорила о больнице, как о рае: там за ней будут смотреть, разговаривать с ней. В какой-то момент она забылась — встала и стала ходить по квартире. Оказалось, что никакая она не лежачая. Врач мне потом рассказал, что пожилые люди от скуки часто придумывают себе больше болезней, чем есть на самом деле.
Мы с ним пришли к выводу, что самое главное для пожилых — это возможность активной жизни: они должны быть востребованны, им нужно общение. И я решил сделать такие пансионаты, которые будут заниматься досугом стариков — неважно, чем и насколько серьезно они больны. Мы стараемся в старости раскрыть все их таланты. Но для этого надо снять у них болевые эффекты, кормить их правильно, чтобы не было проблем с пищеварением, даже ногти стричь им время от времени — для большинства это проблема. И вот приходит к бабушке в палату баянист, и она думает: а почему бы не пойти потанцевать?
Государственная помощь, впрочем, у нас в России тоже присутствует. С 2014 года действует закон 442-ФЗ: если человек признан нуждающимся в уходе, часть затрат на его содержание субсидируется из бюджета. 60% людей у нас живут по госпрограмме».
Алексей Маврин, основатель и генеральный директор сети пансионатов для пожилых людей «Опека»
Алексей Маврин в 2008 году основал сеть частных пансионатов «Опека», специализирующихся на содержании и лечении пожилых людей. В сети уже девять пансионатов: семь в Санкт-Петербурге и Ленинградской области и два в Москве.
«Большинство социальных предпринимателей — это те, кто решил бороться с какой-то проблемой после того, как сам с ней столкнулся или с ней столкнулись его близкие. Сейчас проектов стало значительно больше, и само направление общественно значимого предпринимательства привлекает все больше сторонников. Цель таких проектов иная, чем в бизнесе. Но с точки зрения инструментов продвижения и реализации продуктов и услуг я не отделяю эти проекты от бизнес-проектов.
При выборе направления социальный предприниматель, как и в обычном бизнесе, должен проанализировать рынок и риски, определить конкурентов и аудиторию своего проекта. Будут ли его товар или услуга востребованными там, где он собирается развивать проект? В чем сильные и слабые стороны проекта, какие у него возможности, с какими угрозами он может столкнуться? Социальное предпринимательство должно иметь устойчивую бизнес-модель. Проект обязан выйти на самоокупаемость.
Часто бывает так, что есть и замечательная идея, и аудитория под нее, но человек не обладает возможностями для реализации своего бизнес-плана. И в благотворительности, и в социальном предпринимательстве остро необходим сильный управленец. Зачастую социальные бизнесмены — это люди, которые горят идеей, но не обладают базовыми знаниями, которые помогут им вывести проект на рынок. Желательно, чтобы в команде проекта был человек с бизнес-образованием, который обладал бы пониманием, как выстроить рабочий процесс, наладить производство, логистику, поставки. От этого зависит судьба всего проекта».
Ольга Попова-Качелкина, директор направления «Социальные коммуникации и КСО» КРОС, эксперт Премии РБК